А я люблю военных…. Людмила Милевская

верите?

      Он покачал головой:

      – Не верю.

      – Вы странный, – рассердилась я и с надеждой спросила: – Так может и не я покушалась на президента?

      Полковник скроил кислую мину и страшно меня разочаровал.

      – Покушались как раз вы, а вот сочинения ваши не выдерживают никакой критики, – со вздохом заключил он.

      Я пожала плечами:

      – Не знаю, читает меня народ и не жалуется.

      Глава 7

      В общем, после чистосердечного признания передали меня совсем другому полковнику. Тот был строг, и все, чтобы я ни говорила, воспринимал с отрешенной серьезностью. Впрочем, я уже много и не говорила, памятуя, что словоохотливому человеку всегда легче завраться, чем молчуну.

      Играла роль молчуна, точнее молчуньи – передать не могу, как тяжела эта роль. Ведь на каждое слово полковника была готова у меня речь, удержаться от которой стоило немалых страданий. Вот где начались настоящие пытки – пусть теперь скажут, что ТАМ не пытают.

      Пытки! Настоящие пытки!

      Однако, выдержала и их. Тот полковник мои признания записал и передал меня очень хитрому человеку в скромном костюме. Мужчина в скромном костюме повел себя нескромно и напористо: тут же пожелал знать о моих грешках. Я в очень вежливой форме ему намекнула, что это невозможно. Он в такой же вежливой форме попробовал пригрозить. Мне стало смешно:

      – Чем вы хотите меня напугать? Меня, покушавшуюся на самого президента!

      Мужчина в скромном костюме хмыкнул и, похоже, согласился, что пугаться мне уже нечего.

      – Софья Адамовна, – вкрадчиво спросил он, – а как пронесли вы тот гранатомет в квартиру подруги?

      – В ее же шкафу, – не моргнув глазом, солгала я.

      Он снова хмыкнул:

      – И на что вы надеялись?

      – В каком смысле?

      – Ну как бы стали утром стрелять, если бы не напился народ?

      Сложный вопрос, тем более, что отвечать на него пришлось без запинки – оказывается оговаривать себя еще сложнее, чем выгораживать. К моей гордости я и с этой задачей справилась.

      – Заранее подготовилась, – ответила я. – Подсыпала гадости во все спиртное.

      Мужчина в скромном костюме совсем другими глазами на меня взглянул и поинтересовался:

      – Какой гадости?

      Я развела руками:

      – Этого сказать не могу. Какой дали порошок, тот и подсыпала.

      По выражению его лица поняла я, что не вру: в спиртном действительно была найдена какая-то гадость.

      «Так вот почему нашла себя утром в салате и под столом!» – тут же прозрела я, но скрыла прозрение.

      Мужчина же захотел знать, как собиралась я после покушения выбираться из дома.

      – Никак, – ответила я. – Зачем мне выбираться? Гостей много, пойди узнай кто стрелял. Гранатомет я должна была на лестничную площадку выбросить сразу же после того, ну, знаете после чего.

      И я выразительно повела глазами.

      Он снова хмыкнул и спросил:

      – Что же не выбросили?

      – Видимо