Война моторов: Танковая дубина Сталина. 100 часов на жизнь (сборник). Андрей Мелехов

металлу катков. Получились своего рода “со страшным скрипом башмаки”. Эта невероятная “какофония” была слышна на километры окрест, поставив крест на скрытности действий бригады. Вскоре стало известно: такая же беда пришла и в другие части корпуса. Главная его ударная сила – танки – оказалась основательно “хромой”. Ещё почти сутки мы пытались вести наступление. Перегревались моторы, на некоторых “шерманах” заклинило катки, и вот 30 августа на подступах к Бухаресту нам была дана команда: “Стой!” К вечеру подвезли катки. Их, как говорили, самолётами доставили из Москвы. Три дня экипажи совместно с бригадными, корпусными и армейскими работниками переобували “Эмча”…» (там же, с. 87).

      Ситуация, прямо скажем, чрезвычайная: сотни боевых машин на три дня одновременно стали небоеспособными из-за недоработки конструкции ходовой части танка (над которой, напомню, американцы трудились на протяжении целого десятилетия). На «переобувание» импортных танков пришлось бросить самый драгоценный резерв – армейских и корпусных тыловых крыс: штабных «героев», снабженцев и писарей с политруками. Несмотря на относительно низкую надёжность ходовой части «тридцатьчетвёрок», я пока не знаю о фактах подобного массового «падежа» легендарного танка… Да и о «техобслуживании» с помощью полива из личных «шлангов» слышать не приходилось… Кстати, резиновые бандажи катков оказались не единственной проблемой «шерманов». В августе 1945 года – во время войны с Японией – в бригаду Лозы пришла новая беда: во время марша «не выдержала огромных перегрузок подвеска ходовой части – стали деформироваться, а затем и лопаться буферные пружины балансиров опорных катков» (там же, с. 260). Правда, на этот раз одновременно вышли из строя не все машины бригады, а только три. Как хотите, но, прочитав об этих эпизодах, я более не готов безоговорочно верить в то, что «Шерман» был намного надёжней «тридцатьчетвёрки». Несмотря на все свои достоинства, для длительных и трудных маршей по бездорожью американский танк, скорее всего, не годился. Или как минимум годился не везде и не всегда.

      Не вдаваясь в дальнейшие подробности, могу высказать своё личное мнение: идеальных боевых машин не бывает. А советский Т-34 и германский Pz. V и не могли стать таковыми в обстановке, когда их конструктивно не успели довести до ума, а на производстве использовался рабский труд. Ведь в СССР задолго до нападения Германии было фактически восстановлено крепостное право, а немецкие «пантеры» к концу войны делали не столько немцы, сколько согнанные со всей Европы рабочие покорённых стран с соответствующим отношением к производственному процессу. Не способствовали повышению качества упомянутых (да и других) машин дефицит многих видов стратегического сырья, эвакуация заводов в СССР и переносы производства в Германии в результате массированных бомбардировок союзников. Когда специалисты и любители пытаются определить «лучший танк Второй Мировой», они почти всегда называют три машины: немецкую «Пантеру», советский