Война моторов: Танковая дубина Сталина. 100 часов на жизнь (сборник). Андрей Мелехов

в минуту до 2600 и таким образом избежать лишних поломок («Germany’s Panther Tank», c. 61–62).

      Как говорилось выше, из-за низкой механической надёжности «пантер» (а также «тигров»: они оснащались такими же моторами) Вермахт старался доставить свои тяжёлые танки как можно ближе к полю боя по железной дороге. Чрезвычайно сложным было и обслуживание новых «панцеров». А. Лобанов подсказывает, что после каждых трёх дней боёв «тиграм» требовался однодневный перерыв для регламентных работ – иначе после 5–6 дней боевой эксплуатации без надлежащего ухода начинался «падёж». В отчётах о боевых действиях «тигров» указывалось, что «очень сложный “Тигр” должен обслуживаться как боевой самолёт Люфтваффе» («Танковые войска Гитлера. Первая энциклопедия Панцерваффе», с. 130). Э. Раус с гордостью рассказывает о таком эпизоде осени 1943 года, как спасение «тигров», брошенных экипажами из-за поломок. Только в результате вмешательства Рауса все двадцать пять оставленных на произвол судьбы машин вовремя перевезли за Днепр («Panzer Operations», с. 253). Гордость бывшего командира «панцеров» вполне понятна: 25 «тигров» в то время – это примерно месячный объём производства машин данного типа в первой половине 1943 года. Подозреваю, что если бы «пантерам» и «тиграм» пришлось совершать марши «в никуда» по 200–500 км (а именно этим в первые дни войны занимались многие советские мехкорпуса), то их потери по техническим причинам были бы как минимум такими же. Это, собственно, подтверждают и сами немцы…

      Генерал Пауль Хауссер, командовавший 7-й армией Вермахта в Нормандии, писал в своих отчётах следующее: «Во время долгих маршей к полю боя от 20 до 30 % всех танков вышли из строя из-за механических поломок» («Armored Thunderbolt», с. 241). Ещё 10–12 % танков, добавляет Хауссер, поломались уже в ходе боевых действий. Итого – до 40 % германской бронетехники во время боёв в Нормандии вышли из строя из-за различных поломок. Интересно, что на «пантеры» тогда приходилась примерно половина танкового парка, имевшегося в распоряжении Роммеля, другую половину составляли вполне «конструктивно отработанные» Pz. IV. Таким образом, доля немецких бронированных машин, вышедших из строя летом 1944 года на хороших французских автотрассах, вполне сопоставима с процентом поломанных и брошенных советских танков, оставленных на отвратительных дорогах приграничных округов летом 1941 года. Интересно, почему российские «танковые» историки молчат о «мизерном моторесурсе» новеньких «панцеров»?..

      Доля неисправных «тридцатьчетвёрок» в самый тяжёлый для их качества период практически равнялась проценту поломанных «пантер» в период их расцвета!

      Согласно последней известной ведомости Вермахта от 15 марта 1945 года, из 740 имевшихся в наличии на Восточном фронте «пантер» лишь 361 (51 %) – была в рабочем состоянии («Germany’s Panther Tank», с. 143 и 60). А ведь это танки, более или менее излеченные от «детских болезней» за два года серийного производства… В этой связи вновь приведу следующее высказывание М. Барятинского в отношении «позорного» качества Т-34 в 1942 году: «порядка 50 % парка “тридцатьчетвёрок”