Война моторов: Танковая дубина Сталина. 100 часов на жизнь (сборник). Андрей Мелехов

самое можно сказать об ударной авиации всех воюющих сторон в целом: на неё приходилась наименьшая часть подбитых танков противника.

      Конечно, первые модели «шерманов» (как, впрочем, и первые модификации Т-34 в 1940–1943 годах) нельзя назвать плохими танками – особенно в сравнении со всем прочим, что состояло на вооружении англичан и американцев в первые годы войны. У танков М4 имелись весьма важные преимущества: надёжная, отработанная ещё в 30-е годы, ходовая часть, качественно сделанные карбюраторные и дизельные двигатели, достаточно просторное боевое отделение (хотя башня на троих была, по словам танкистов, тесноватой), неплохое лобовое бронирование и относительно мощная пушка, почти не уступавшая орудиям Т-34-76. На «шерманах» устанавливали прекрасные радиостанции, автоматическую систему пожаротушения, зенитные пулемёты (не всегда) и вертикальный стабилизатор пушки (его эффективность, впрочем, подвергалась сомнению). Вместе с тем, чистой правдой является и то, что первые «шерманы», подобно зажигалкам «Ронсон», по статистике действительно мгновенно загорались при первом же (максимум втором) попадании бронебойного снаряда («Tank men», с. 367). Причём, в отличие от распространённого мнения, виной тому был не бензиновый двигатель «Шермана» (поставлявшиеся в СССР дизельные варианты вспыхивали ничуть не хуже), а неудачная боеукладка первых версий танка, в которых снаряды складывались в бортовых нишах над гусеницами («Armored Thunderbolt», с. 116–118). Автоматические огнетушители в таких ситуациях не спасали, поскольку взрывчатое вещество в снарядах – как и горючее твёрдотопливных ракет – содержало свой собственный окислитель. Эта проблема была решена лишь в 1944 году – с появлением «шерманов» «второго поколения». В них боеукладку убрали подальше – вниз под башню – и сделали её «мокрой». Армейское статистическое исследование, проведённое в 1945 году, показало, что процент сгоревших танков радикально уменьшился – с 60–80 % у машин первых серий до 10–15 % у М4 «второго поколения» (там же, с. 118).

      Большие нарекания у танкистов имелись в отношении проходимости и манёвренности «шерманов». Я уже писал о том, что первые модели М4, оснащённые 406-сильным авиационным двигателем Continental R-975ЕС1, обладали весьма скромной для современного среднего танка удельной мощностью – 12,2 л. с./т веса. Даже позже, когда на «Шерман» начали устанавливать 507-сильный двигатель Ford GAA, максимальная удельная мощность танка составляла 13,4–14,6 л. с./т. У дизельного варианта танка, оснащавшегося двумя автобусными моторами GMC (общая мощность 380 метрических л. с.) и поставлявшегося в СССР, она была и того меньше – 11,3–11,6 л. с./т (против 16,2 у Т-34-76 образца 1943 года, 16,3 у первых Pz. VD и 15,4 у Т-34-85 и «Пантеры» серии «G»). Поэтому и его проходимость по грунту была не самой лучшей, а в России «Шерман» частенько вяз в грязи там, где спокойно проходили танки советского производства с более мощными двигателями и широкими гусеницами. Сочетание слишком высоко расположенного центра тяжести и неудачной конструкции гусениц приводило к частым переворотам на бок. Бывший командир бригады