Сын миллионера. Марта Ливингстон-Муди

по-моему, он очень красив, – возразил Джейми. – Жаль только, что он совсем не говорил со мной…

      – Немудрено. Видишь ли, ему нужна перемена: он хочет кислого, а ты сладкий. Ну а я кислый, вот он и пристал ко мне!

      – Но мне он все-таки понравился, – настаивал Джейми. – Он такой… хороший…

      – А я плохой? – задиристо спросил Джим, задетый за живое впечатлением, произведенным на Джейми маленьким миллионером.

      – Нет, что ты! Ты не плохой, Джим, ты тоже хороший. И если тебя хорошо одеть, ты даже будешь красив.

      – Разве я плохо одет? – почти крикнул Джим. – Но все-таки не так красиво, как он, – признался Джейми.

      – Значит, по-твоему, я был бы красив в красной бархатной одежде и с длинными локонами? – презрительно спросил Джим.

      – Да, но он не работает в этой одежде, – заметил Джейми.

      – Куда ему работать! Он знай себе только приказывает да, засунув руки в карманы, смотрит, как другие выполняют его распоряжения.

      – А отчего он так невежливо говорил со своей мамой? Наверное, он был сердит на нее? Да?

      – Должно быть, так. Видишь ли, он бесится, что его заставляют принимать так много лекарств, и начинает брыкаться, как лошадка, потому что ему надоело быть на привязи у матери. По-моему, мальчик должен быть мальчиком, если он хочет когда-нибудь сделаться мужчиной, – убежденно продолжал Джим. – Было бы хорошо, если бы он взял тебя к себе…

      – Разве ты хочешь отделаться от меня, Джим? – спросил сквозь навернувшиеся слезы Джейми.

      – Нет, ни за что! Я не променяю тебя на всех щеголей на свете, – ответил Джим решительно. – Я это только так сказал…

      Когда они добрались до нижней части города, было уже поздно приниматься за работу. К тому же Джейми очень устал, и потому Джим решил идти домой и лечь спать пораньше. Банк был уже закрыт, и бумажник с деньгами пришлось поневоле оставить у себя до следующего утра.

      – Давай-ка посмотрим, сколько тут? Пятерка или десятка? – сказал Джим, открывая дома бумажник. – Господи! Да тут целых десять десяток! – воскликнул он, вытаращив глаза от удивления и перебирая новенькие хрустящие бумажки. – Видно, мистер Лоренц ошибся и дал мне не тот бумажник!..

      Первой мыслью Джима было немедленно отнести деньги обратно и таким образом исправить предполагаемую ошибку, но, взглянув на раскрасневшееся и утомленное личико растянувшегося на соломе Джейми, он отложил и это дело до утра. Однако же сумма была слишком велика, чтобы оставлять ее в их ненадежном убежище, и Джим решил отнести деньги на сохранение своему хорошему другу, дюжему молодому полисмену Патрику Мерфи.

      Они познакомились в то время, когда Джим только поселился на складском дворе. Дружба их началась с маленькой ссоры, когда полицейский потребовал, чтобы Джим переехал на другую квартиру.

      – Здесь жить нельзя, – говорил полисмен, – ты должен поселиться в общежитии для чистильщиков обуви!

      – На это у меня нет лишних денег, – честно ответил ему Джим.

      – Так вычисти мне сапоги, я тебе заплачу, –