Там, где кончается река. Чарльз Мартин

список и сунул в карман:

      – Обналичу через месяц.

      – Спасибо, Гус.

      Я сел в машину и пристегнулся. Гус прислонился к дверце и посмотрел в сторону шоссе.

      – Я тут недавно думал о твоей матери…

      – Правда?

      – Она была замечательная женщина. Я рассказывал тебе, что однажды сделал ей предложение?

      Я со смехом покачал головой:

      – Нет.

      – Она сказала, что уже замужем и это не пройдет. И потом, я ей слишком нравился. Она сказала, что я пойду на попятный, как только узнаю ее поближе. – Гус помолчал. – Думаю, с тобой она не промахнулась.

      – Мама делала все что могла.

      Гус использовал свою парковку в качестве пристани для тех, кто брал у него лодки напрокат. Снабдив клиента спасательным жилетом, веслом и каяком, мы обычно спускали лодку на воду неподалеку от парковки. Короткая дорожка, ведущая к реке, – и все. Там достаточно глубоко, чтобы плыть, но при этом не слишком – если каяк переворачивался, гребец мог встать на ноги. Гус уставился на воду.

      – Она любила эту реку. Думала, в ней есть нечто особенное.

      – Да.

      Гус положил мне руку на плечо.

      – И она была права.

      – Хотя некоторые скажут, что это всего лишь трещина в земной коре, где находит себе последнее пристанище всякое барахло.

      Гус сунул руки в карманы.

      – Это лишь один взгляд.

      – У тебя другое мнение?

      – Да. И ты меня скоро поймешь. Река напомнит тебе об этом лучше, чем я. – Гус покачал головой. – Она никогда не меняется. Река может сменить русло, но при этом остается той же самой. Это мы меняемся. Мы приходим к ней, став другими. А река неизменна.

      – Когда я был маленьким, мама говорила, что в этой реке живет Бог. Я часто лежал на берегу и ждал, когда же он покажется.

      – И что бы ты сделал?

      Я засмеялся.

      – Я бы взял его за глотку и тряс до тех пор, пока он не ответил бы на мои вопросы.

      – Будь осторожнее в своих желаниях.

      Ветерок зашелестел в верхушках деревьев и принес с собой прохладу.

      – Гус, прости, что я приехал вот так…

      Он принялся ковыряться соломинкой в зубах.

      – Река меня многому научила. Наверное, поэтому я не хочу уезжать. Она вьется, петляет, змеится, Не проходит дважды по одному месту. Но заканчивается там же, где и всегда.

      – И что это значит?

      – Что главное – это плыть.

      Глава 5

      Характерная особенность провинции – невежество. Провинциалы не глупы и уж точно не идиоты. Мы гордимся собственным здравым смыслом, среди нас попадаются люди с высшим образованием, но есть вещи, о которых нам известно весьма немногое, и это, судя по всему, происходит от горделивого нежелания задавать вопросы или от нежелания знать. Не беспокойтесь, этот недуг поражает не только провинциалов. Просто в Нью-Йорке он называется иначе.

      Для меня в юности такой вещью была живопись. Большинство моих друзей считали, что живопись – это предмет, которому тебя учат, или то, что творишь ты сам, когда при помощи баллончика выводишь на водокачке