Мигрант, или Brevi finietur. Марина и Сергей Дяченко

в костях, Крокодил сошел из монорельсовой кабины на берег реки. Джунгли здесь обрывались, как отрезанные, и начиналось открытое место, песчаный косогор под сиреневатым бледным небом. На песке сидели, подобрав под себя ноги, смуглые подростки – старшему было на вид лет семнадцать.

      – Детский сад, – пробормотал себе под нос Крокодил. Подошел к сидящим, вопросительно огляделся; на самом берегу, по щиколотку в воде, стоял босой человек в форменной рубашке Общественной Службы и коротких белых шортах.

      – Андрей Строганов, – сказал без вопросительной интонации. Констатировал.

      – Я! – Крокодил шутливо отдал честь. Офицер в шортах не понял юмора.

      – Отправка через пять минут. Личные вещи оставьте в камере хранения.

      – У меня нет личных вещей.

      – Хорошо. Ждите.

      Подростки на берегу смотрели на него. Они не годились ему в сыновья, но в племянники – с дорогой душой. Или в очень младшие братья; «Братья мои меньшие», – подумал Крокодил и сел в стороне от всех, лицом к воде.

      Было холодно. В зеркале неподвижной воды отражалась крохотная искорка, пересекавшая небо. Спутник, а может, целый завод на орбите.

      Он почувствовал движение за спиной. Кто-то из подростков хмыкнул; скрипнул песок, Крокодил обернулся и увидел нового претендента – высокого тощего мальчика лет пятнадцати. Крокодил привык уже, что местные жители смуглы, а этот подросток был белый до прозрачности: его волосы, остриженные очень коротко, отливали зеленью. Тоже мигрант?

      Офицер общественной службы оглянулся через плечо:

      – Тимор-Алк?

      – Да, – сказал новоприбывший голосом низким и ломким. Кажется, он специально старался говорить басом.

      – Никаких личных вещей, – офицер кивнул на рюкзачок, болтавшийся у парня на плече. – Оставьте в камере хранения.

      Кто-то на берегу хихикнул.

      Новоприбывший хотел что-то сказать, потом мотнул головой и, развернувшись, зашагал от берега, к единственной хижине, похожей на старый деревенский улей.

      Зеркало воды дрогнуло. Из-за поворота реки бесшумно явилась лодка, похожая на гигантскую водомерку: шесть изогнутых лап удерживали по бокам ее два длинных поплавка. На корме стоял человек в форменной рубашке, немолодой, смуглый, босой.

      Лодка подошла к берегу. По молчаливой команде подростки разом поднялись и, отряхивая песок, стали по очереди грузиться. Крокодил встал, когда почти все его новые товарищи были уже на борту; осталась свободной только узкая скамейка на носу. Крокодил перемахнул через борт у всех на глазах – не так ловко, как рассчитывал. Показалось ему – или кто-то из сопляков хмыкнул?

      Последним в лодку влез зеленоволосый Тимор-Алк. Уселся, сопя и часто сглатывая, на единственное свободное место рядом с Крокодилом.

      Лапы, торчавшие по бокам, дрогнули и приподнялись. Лодка села глубже, готовая зачерпнуть бортами воду; поплавки зашипели, надуваясь, лодка подпрыгнула, будто стремительно теряя вес, и тронулась с места.

      Исчез песчаный берег, будто его слизали огромным языком. Лодка шла по реке, набирая скорость, без весел, без парусов,