Роль библиотек в информационном обеспечении исторической науки. Сборник статей

по отдельным тайным наукам, главным образом по алхимии (герметизму).

      Масонские сочинения XVIII – нач. XIX вв. по большей части весьма редкие.

      Произведения философских религиозных мыслителей 1 – ой пол. XIX в.: Шуберт, Мейер, Кстин, Кернер, Франк Баздер и др.

      Сочинения по спиритизму на иностранных языках и на русском языке, между которыми и журнал “Ребус”, номера за ряд лет в хорошем переплете.

      Сочинения по новейшей теософии обоих направлений (английского и германского), между которыми почти полный комплект журнала “Вестник теософии”.

      Сочинения новейших оккультистов французского направления (Палюс, Седиридр.)

      Книги различного характера по истории религии, философии религии, истории философии» [Там же. Д. 211. Л. 151].

      Ознакомившись со списком книг этой библиотеки, зам. директора ГМИР М.И. Шахнович написал В.Д. Бонч-Бруевичу: «Это действительно выдающийся подбор книг по мистицизму. Смею Вас уверить, что такого подбора литературы сейчас нет ни в одной советской библиотеке, я знаю все, что хранится в Публичной, Академии наук и Ленинской, так что это без преувеличения одно из выдающихся собраний» [Там же. Д. 209. Л. 198].

      Академия наук СССР в 1951 г. дала согласие на приобретение библиотеки, и ту перевезли из квартиры в Институт истории АН СССР в Москве, где она год пролежала в мешках в подвальном помещении, а потом была перевезена в Фундаментальную библиотеку общественных наук (ФБОН). Переживая за ее сохранность, В.Д. Бонч-Бруевич просил директора ФБОН В.И. Шункова как можно скорее переправить ее вагоном в Ленинград. Однако тот ответил: книги находятся в разных местах складских помещений ФБОН; извлечь их и собрать в единое целое в ближайшее время невозможно, «так как библиотека Киселева была получена без списков и даже без учета их количества, и на самих книгах не имеется ех libris или каких-либо других пометок, указывающих на принадлежность их библиотеке Киселева» [Там же. Л. 134]. Бонч-Бруевич был очень огорчен: «Нужно ли говорить о том, в каком я горе, узнав об участи драгоценной библиотеки Киселева. Вот что значит поручать иметь дело с книгами малокультурным людям: трудно представить, о чем думали отправители книг из Института истории, когда они, очевидно, навалом передали Вам эти книги, хотя я много раз говорил Бакаеву, что эти книги чужие, что они не оплачены, что их надо особо беречь, составить список (теперь придется собирать ее, полагаясь на память сотрудников) – я очень прошу, если возможно, начать с отдела по масонству, собрать эти книги особо бережно. Зайдет жена Киселева, знающая эту библиотеку, она поможет» [Там же. Л. 133].

      Вице-президент АН СССР В.П. Волгин дал согласие выплатить за библиотеку Киселева 2500 руб., но для этого надо было оформить акты приема всех книг с обязательной их оценкой комиссией, для чего составить их список. В.Д. Бонч-Бруевич дал указание заведующей библиотекой ГМИР М.Д. Захаровой делать это по мере получения книг из Москвы. Он предупреждал, что библиотека большая, около 1000 книг, очень ценная. В сентябре 1952 г.