Роль библиотек в информационном обеспечении исторической науки. Сборник статей

имеются наставники, а дети без труда и как бы играючи знакомятся со всеми науками наглядным путем до достижения десятилетнего возраста» [Кампанелла, 1954. С. 40–43].) Тогда же, в период поздней Римской республики, возникла дошедшая до наших дней традиция украшать здания и интерьеры библиотек статуями и бюстами знаменитых писателей. Так было и в первой публичной библиотеке Рима, созданной Азинием Поллионом. Подобным же образом были украшены библиотеки в Пергаме, Галикарнасе (Малая Азия), Тимгаде (Северная Африка) и др.

      В Европе современному названию «музей» предшествовали другие названия: «студьоло», «студио» в Италии, «кунсткамера», «вундеркамера» или «театр» в странах Центральной и Северной Европы. Термин «музей» (лат. museum) в отличие от «мусей» (греч. museion) распространился в европейских странах начиная с Возрождения. В нем содержалась аллюзия к Александрийскому Мусею как авторитетному научному учреждению античности. Впервые его использовал итальянский ученый-гуманист и епископ Ночерский Паоло Джовио. В 1536–1543 гг. неподалеку от озера Комо он построил дом, специально приспособленный для размещения его коллекции. Зал, посвященный Музам и Аполлону, Джовио назвал музеем. В 1591 г. Джованни Паоло Ломаццо в трактате «О музеях» окончательно оформил представление о музее как о месте, где выставляются произведения искусства и редкие предметы.

      Традиционной моделью возникновения музея является собирательство, а основное отличие музея от коллекции состоит в его постоянстве: частная коллекция может быть рассредоточена после смерти владельца или по каким-то внешним обстоятельствам, а музей переживает своих основателей. Еще одно важное отличие – публичный характер музея: музейное собрание предназначено для осмотра при определенных условиях [Семеновкер, 2011. С. 274–282].

      В наши дни под влиянием информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) все более явно проявляется тенденция сближения практики различных институтов социальной памяти, а нередко и их объединения в составе одного учреждения [Прянишников, 2009]. В этой связи особую ценность приобретает осознание факта синкретического характера архивно-библиотечно-музейного дела в эпоху рукописной коммуникации. Как представляется, конвергенция институтов социальной памяти оказывается для архивов, библиотек и музеев не случайным процессом, а возвращением к истокам на новом технологическом уровне.

      Глобальный мозг: от метафоры к реальности. Пророк информационного века М. Маклюэн характеризовал переход к электронным средствам коммуникации при помощи термина «имплозия», означающего взрыв вовнутрь: «После трех тысяч лет взрывного разброса, связанного с фрагментарными и механическими технологиями, западный мир взрывается вовнутрь, – писал он в 1964 г. – На протяжении механических эпох мы занимались расширением наших тел в пространстве. Сегодня, когда истекло более столетия с тех пор, как появилась электрическая технология, мы расширили до вселенских масштабов