Заземелье. Надежда Волгина

Что я делаю? Добровольно иду неизвестно куда и зачем. Видно, крышу мою окончательно снесло, раз даже не сопротивляюсь. Хотя, подозреваю, что это было бы бессмысленно. Так я думала, пока спускалась вниз, удерживаясь за перила. Сзади слышала шаги Филиппа. Странно, но его присутствие успокаивало, словно именно ему я вверила свою жизнь.

      Как только мы оказались внизу, крышка люка закрылась, кабина засветилась желтоватым светом и стремительно понеслась вниз. От неожиданности я взвизгнула и вцепилась в Филиппа.

      – Не бойся, это всего лишь лифт, – сказал он, пытаясь оторвать мои скрюченные пальцы от своего свитера. – Через минуту остановимся.

      Плевать я хотела! Пока не приедем, не выпущу его свитер. Для пущей важности еще и уткнулась лбом ему в грудь.

      – Отпускай уже, приехали…

      Филипп, наконец, оторвал от себя мои руки и заглянул в глаза.

      – Странная ты какая-то… В лесу не боялась, а обычного лифта испугалась.

      – Ничего себе обычный! – я смотрела, как разъезжаются в стороны теперь уже вертикальные двери, открывая взору длинный черный коридор, окутанный довольно тусклым, но насыщенным желтым светом. – Куда ты меня привез?

      – Я тут живу, – просто ответил Филипп. – Теперь это и твой дом.

      Мы вышли из лифта и двинулись по коридору, конца которого я не видела. Я не понимала, что со мной происходит. С одной стороны, чувствовала, что боюсь, но еще сильнее обуревало любопытство, что же это за место. Незаметно я притронулась к гладкой поверхности стены. Она оказалась теплой.

      – Из чего сделаны стены? – не удержалась от вопроса.

      – Это специальный пластик. Как ты уже поняла, колония находится под землей. Здесь нет электричества. Свет мы генерируем сами, – пояснил Филипп.

      Колония? Интересно кого или чего? И зачем им я? Столько вопросов, которые я не готова задать. Откуда взялась эта робость? Неужели моя прежняя жизнь была настолько пуста, что я с радостью обменяю ее непонятно на что? Или она резко опустела со смертью Витали, и я ухватилась за возможность вычеркнуть все разом?

      – Не вижу тут ни одной лампочки, – единственное, о чем рискнула спросить. Какое-то непонятное чувство тормозило задавать другие вопросы, словно ответы на них могли не понравится до такой степени, что рисковали разрушить иллюзию перемен.

      – А их и нет, – Филипп на мгновение повернул голову, и я увидела его красивое лицо. Неизвестно почему, мне стало так приятно, что захотелось петь. Начиная с сегодняшнего утра, я перестала себя узнавать. – Светятся сами панели. Я же говорил, это необычный свет.

      – А что это за двери?

      Вдоль всего длинного коридора с обеих сторон тянулись двери, такие же черные.

      – Это квартиры колонистов, – ответил Филипп.

      – А долго нам еще идти?

      Я чувствовала, как ноги постепенно перестают мне подчиняться, все более заплетаясь, по мере углубления в бесконечный коридор.

      – Пришли, – Филипп остановился у одной из дверей, без номера или таблички. Никакого замка