Ведьма по наследству. Ольга Ярошинская

А холодная – аж зубы сводит.

      – Побрить бы его еще…

      – Нашла о чем думать! – запоздало возмутилась я. – У нас тут проход в другой мир открылся, а ты – побрить, хорошенький! Видела бы ты, как он на меня мечом замахивался! Хорошо, я с похмелья тупила, а то не было бы у тебя подружки.

      – Ладно, помнится, вчера у нас созрел план: позвонить нотариусу и потребовать объяснений. Похоже, она единственная в курсе двух миров и всех этих условий про тыквы.

      Я сходила за мобильником, нашла номер в памяти.

      – Алло, Элеонора Портосовна, – сказала я в трубку. – То есть Эльвира Протосовна. Это Василиса…

      – Говорите. – Если бы голосом можно было заморозить, я бы уже упала на пол и разбилась на миллионы ледяных осколков.

      – У меня появились вопросы по поводу наследства. Могли бы вы кое-что разъяснить?

      – Консультация – пять золотых за час.

      – Сколько? Это по какому курсу?

      – В рублях я консультирую только по делам техномира.

      В трубке раздались короткие гудки. Я нажала на отбой и пошла в комнату. Жаба в террариуме словно почувствовала, что пахнет жареным – повернула голову, вжалась влажными телесами в пол.

      – Нам надо раскулачить Амфибрахия, – твердо заявила я.

      Я натянула желтые резиновые перчатки едва не до локтей, нацепила на нос очки для плавания.

      – Тут пишут, что железы жаб впрыскивают яд, только если хищник их прокусит, – прочитала Юлька с ноута. Она встала рядом со мной и раскрыла сиреневый зонтик, я покосилась на нее с недоумением. – Но лишняя осторожность не помешает.

      Прячась за Юлькиным зонтиком, я опустила руки в аквариум, сжала влажные бока Амфибрахия, пальцы погрузились в вялую тушку. Я попробовала его приподнять – не тут-то было. Амфибрахий будто приклеился к полу, уперся кривыми лапами, как бульдог.

      – Попробуй его спихнуть, – посоветовала Юлька. – Подтолкни под попу.

      Я попыталась засунуть руку под жабу, выскрести монетки, но Амфибрахий вдруг надулся, в шее у него что-то заклекотало, и я в испуге отдернула руки.

      – Он весит килограммов двадцать, – пожаловалась я. – И ластами держится.

      – Давай лопатой подковырнем, – предложила Юля.

      – Пораним еще. Он только с виду грозный, а так мягонький. Да и в условиях было что-то про жабу.

      Юлька сбегала в спальню, принесла листок.

      – «Пятый пункт, – прочитала она. – Кормить златоносную жабу по четным дням, десять червей не менее вершка длиной». А ведь сегодня шестое!

      Червей я нарыла в навозной куче за сараем. В этом мире у меня был сарай, заваленный всяким барахлом, вниз по холму сбегал заросший бурьяном огород, упираясь в частокол, увешанный чугунками, сирень у дома цвела предгрозовым облаком.

      Я опустила червей в мисочку в углу террариума, поставила рядом плошку с чистой водой и ушла на кухню под пристальным взглядом Амфибрахия, а за углом присела и на четвереньках вернулась назад в комнату, держась ниже террариума, стоящего на приземистом колченогом