Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха. Аида Арье

реакция населения на невообразимый калейдоскоп событий оказалась вполне традиционной: молодые с упоением ловили ветер перемен и подставляли ему свои лица, а вот старики с недоверием морщились, бранились и волей-неволей сравнивали эти перемены со старыми добрыми временами. Сравнение, конечно же, оказывалось не в пользу «новых веяний». Однако постепенно и заграничная техника, и иномарки, и обилие магазинов сделались привычными и уже не вызывали отторжения. Другое дело – ранее неизвестные нам обычаи и праздники. Старшим поколением они были встречены в штыки и единодушно признаны вредными для молодёжи.

      Но почему-то ни цветной праздник Холи, ни развесёлый святой Патрик с кружкой ирландского пива, кажется, не сталкиваются с таким неприятием, как День святого Валентина. Уже не первый год он становится причиной ожесточённой полемики на самых высоких уровнях, где его то обвиняют в непристойности, а то и всерьёз пытаются запретить чуть ли не на законодательном уровне.

      То ли дело – наши привычные праздники! В них – глубина, солидность, степенность. А эти новомодные веянья – всего лишь сиюминутная прихоть! Ну разве может хоть у кого-нибудь в здравом уме ассоциироваться Россия с каким-то Днём святого Валентина?!

      Оказывается, может.

      Произнесите при японце простую русскую фамилию «Морозов» – и вы можете быть уверены, что в его голове возникнет именно эта дата – 14 февраля. Вполне возможно, что он даже понимающе улыбнётся и закивает головой – мол, знаем, знаем мы вашего Морозова! Привил нам новую традицию – День святого Валентина справлять!

      Не верите? А зря. В бесконечном калейдоскопе стран и народов можно обнаружить и не такие хитросплетения.

* * *

      В какой именно день начался путь русского эмигранта Фёдора Морозова в страну Восходящего солнца – доподлинно неизвестно. Впрочем, можно с лёгкостью восстановить картину, которую наверняка наблюдал Морозов, прощаясь с американским материком. В 1924 г., как и сегодня, порт Сиэтла – «Врата на Аляску» – мог смело состязаться за первое место среди мировых портов не только своими размерами, но и невероятной суетой, царившей здесь семь дней в неделю, двадцать четыре часа напролёт. С самого раннего утра пристань наполнялась рабочими, моряками, пассажирами и провожающими, мельтешившими рядом с тоннами невозмутимой стали, словно рой мошкары под сенью дуба.

      «Дорога в тысячу ли[26] начинается с первого шага» – гласит известная китайская пословица. Для семьи Морозовых этот шаг был сделан, когда они вступили на палубу одного из трансатлантических пароходов и стали медленно отдаляться от Сиэтла. Стоя на палубе и вглядываясь в плавно удаляющийся берег, предприимчивый глава семейства наверняка уже строил планы на будущее и перебирал в голове все возможные варианты: как они обустроятся, чем будут зарабатывать на жизнь, куда пойдут учиться дети. А вот прислонившийся к перилам сын Валентин, мальчик лет восьми, скорее всего был озабочен вовсе не увлекательным переездом в новую страну, а незавершёнными делами. Работая разносчиком

26

Ли – название двух китайских единиц измерения расстояния.