Принцесса с дурной репутацией. Надежда Первухина

залез в ризницу замковой церкви, ваша светлость, – дрожа, выговорил один из «монахов».

      – Твое имя?

      – Карло Чиколло, мессер. Я помощник конюха, мессер.

      – Я отдаю тебя в монахи. Сегодня же напишу в братство Святого Целестина. Надо поощрять столь ревностное отношение к религии.

      – Пощадите, ваше сиятельство! Я не хочу в монахи! Там же оскопляют!

      – Зато у тебя всегда будет прекрасный голос. Братство Святого Целестина гордится своим хором с потрясающими мужскими сопрано. Все могут идти. Нет, вы и вы – помогите герцогине выбраться из гроба. Оливия, где ваши костыли?

      – Здесь, – с ненавистью процедила Оливия.

      Когда она встала, поддерживаемая костылями, я увидела, что юная Оливия, возможно, имела право глумиться над высокими материями. У нее была сильно искривлена спина, так, что голова не могла сидеть прямо, а склонялась к правому плечу, да к тому же одна нога была короче другой. Я никогда не видела людей с физическими уродствами, поэтому меня словно хлестнули по глазам. Она калека! Недочеловек! Для чего ей жить, если вся жизнь для нее – эти костыли! И как смел герцог дать этой несчастной наказание поркой розгами?!

      Оливия подковыляла к герцогу и криво поклонилась:

      – Мое почтение, мессер отец.

      – Я тоже рад вас видеть, дитя мое. Полагаю, вы в добром здравии.

      – Насколько возможно в моем положении, мессер отец.

      – Ум ваш, во всяком случае, чрезвычайно изобретателен. Я спешу вас обрадовать. Дабы дни ваши не проходили в праздной скуке, я привез вам компаньонку. Извольте познакомиться – Люция Веронезе. Выпускница пансиона при аббатстве Святого Сердца. Отрекомендована в числе лучших учениц.

      Это он про меня? Ой, кошмар. Я же вижу, как глаза Оливии стали совершенно бешеными от желания изничтожить меня, отцовский подарочек. Если уж она не боится устраивать маскарады вроде того, что был недавно, мне несдобровать. Но, может быть, если я покажу ей свое сочувствие…

      – Я рада быть вашей компаньонкой, герцогиня Оливия, – сублимируясь в сливочное масло, молвила я. И получила:

      – С какого дрына? Отец, мне не нужна никакая компаньонка! Лучше прислали бы мне нового учителя фехтования.

      – Вам нужна компаньонка, дитя мое, – ровно молвил герцог. – И вы ее получили только что.

      – Не, ну дрынасе! Если она вдруг из окна выпадет или во рву утонет – я тут буду ни при чем. Предупреждаю сразу.

      – Юная госпожа, все не так плохо, вы подружитесь, – улыбнулась Сюзанна. Видимо, она была не просто экономиссой, а главным замковым миротворцем. – Сейчас я размещу Люцию в ее покоях, а за обедом вы сможете познакомиться ближе.

      – Елкин дрын! – вспухла Оливия. – Это еще что – слуги будут сидеть с нами за одним столом!

      – Люция не слуга вам, – отчеканил герцог Альбино. – Она ваша компаньонка. И вы лишены сладкого на сегодня за употребление слов, унижающих вашу родовую честь. Да, и не забудьте, у вас на сегодня еще порка. Фигаро, идемте, мне нужно проверить дебетные