Ореховый лес. Мелисса Алберт

на распродажах. Но я годами избавлялся от них, заменяя настоящими ценностями.

      Мне захотелось вытолкать хозяина из комнаты и запереться здесь в одиночку на месяц-другой.

      – Книги закупаются на складе? – я все же постаралась подать реплику. – Звучит жестоко.

      – Так и есть. Это специальная услуга для богачей, которые хотят придать своему дому интеллектуальный вид, а читать не любят. Вот моему отцу тоже религия запрещает книжку открыть. – Он тронул пальцами губы. – Тут по большей части альманахи, старые реестры и тому подобное, но можно случайно наткнуться и на что-нибудь стоящее. Так вот о том, что я хотел тебе показать.

      В дальнем конце комнаты была еще одна дверь, приоткрытая на пару дюймов. Наверняка она вела в спальню Финча, и я уже смирилась с тем, что туда заглянуть не удастся. На что там смотреть? – сказала я себе. – Какой-нибудь винтажный постер группы «My Bloody Valentine» над неубранной кроватью да старинная пишущая машинка «Underwood» для украшения. То еще зрелище.

      Финч осторожно вытянул из стеллажа книгу. При виде зеленой обложки сердце у меня подпрыгнуло. Но эта книга была больше форматом и затянута в прессованную кожу с декоративными трещинками. Финч аккуратно положил ее на стол.

      На обложке блестел словами витиеватый шрифт: «Моя голливудская история».

      – Посмотри на этого придурка, – Финч открыл титульную страницу, с которой на нас глянул черно-белый снимок парня вроде Валентино с высоко взбитыми набриолиненными волосами. На лице у него было больше макияжа, чем у Одри после вечеринки в стиле ретро.

      – Венсан Каллэ, – представил его Финч. – Французский актер, снялся в паре американских фильмов в сороковых. Один раз сыграл злого бойфренда Мирны Лой, что довольно круто. Вот пишет он так ужасно, что даже смешно, но я в истории кино полный ноль, так что больше половины пролистывал. – Он раскрыл книгу на середине, где была вкладка с фотографиями. – Итак, старичок Венсан с Анитой Экберг на вечеринке… О, тут видно, как делается этот его хохолок на голове… Вот, смотри – вот что я имел в виду.

      Я склонилась над страницей. Пожилой Венсан со своей самодовольной ухмылкой за столиком ресторана – слащавый, в неестественной напыщенной позе. Рядом с ним – миленькая блондиночка, сплошные ресницы и пышный бюст, улыбка в камеру. По другую руку Венсана сидел молодой мужчина с завитыми волосами и боксерским телосложением. Его глазам, нацеленным на декольте блондинки, не хватало разве что пририсованных стрелок, как в комиксе. А рядом с этим боксером сидела моя бабушка, совершенно не вяжущаяся с остальной компанией, как будто перенесенная сюда с другой фотографии.

      Я глянула на подпись под снимком. «Слева направо: неизвестная женщина, Каллэ, Теди Шарп, Алтея Прозерпина. 1972».

      Значит, ей двадцать восемь, ее книге – всего год. Я всматривалась в ее лицо. Неуловимая красота того типа, что содержит в себе секрет, так что хочется смотреть снова и снова, пытаясь его вычислить. Характерный изгиб брови, маленький шрам на губе – как если бы она в детстве упала на роликовых коньках. На ней