Второе дыхание. Илья Либман

конечном итоге умрет.

      – А если давать ему по-немножку?

      – То тогда не умрет.

      Малыш слотрел в боковое окно и не пытался присоединиться к разговору. Мне было понятно, что необходимая информация таким невинным способом достигла его сознания, и прикидка ее утилизации уже началась.

      – А что если дать такое тараканам? Они не помрут?

      – Тараканам такое ни к чему: они и так слишком быстро двигаются.

      – Да не всем подряд тараканам, а только тем, что выступают на тараканьих бегах. Я читал в одной книге про тараканьи бега. Их владелец использовал, как рабов, и зарабатывал на них кучу турецких денег, а кормил их крошками со стола.

      Малыш наморщил лоб и с деланной укоризной в голосе спросил: «Где ты только находишь книги такие, когда вокруг столько замечательных книг для детей?»

      – Когда – где. Иногда на интернете в маминых закладках, а иногда у нас на книжных полках. Детские книги я давно все перечитал, а новых у нас нет. Это была неплохая книга, только очень грустная, но про гонки в ней было написано здорово.

      Я спрашиваю Слаша, читает ли он по-английски. Он кивает головой и добавляет, что понимает не все слова так же, как и по-шведски. Малыш при этом закатывает глаза, переутомленный чужими достоинствами.

      Мы останавливаемся в маленьком магазинчике при теннисных кортах, и я оставляю свою ракетку для перетяжки струн. Малыш предлагает взять какой-нибудь еды в японском тейкауте и поехать ко мне для для продолжения разговора.

      Слаш предупреждает нас, что сырую рыбу лучше есть, когда она совсем свежая, а иначе можно смертельно отравиться. Малыш успокаивает его, что если он так уж печется о своем здоровье, то можно купить ему супа с вонтонами и рисовыми нудлс.

      Я думаю про динамику отношений этих двух: Малышу подходит общение с детьми. Я никогда не видел его в общении с детьми раньше.

      Дома Слаш зарывается в одну из своих толстых книг, заедая ее супом с гигантскими вонтонами, а мы с Малышом спускаемся в мою «пыточную».

      – Как тебе понравилась перспектива с тараканьеми бегами? Думаешь устами младенца глаголит истина?

      – Не думаю. У тараканов нет кровеносной системы в общепринятом понятии. В штатах тараканьи бега запрещены, и они не были бы популярны даже среди простолюдья. Я думал, что такое средство было бы на пользу атлетам, но маркетинг его невозможен, потому что распостранение его нелегально, а чтобы провести его как медикамент, надо было бы создать медикамент сначала, а потом уже его подключить к созданному и объявить его замечательные способности побочным эффектом. И при этом нужно со многими бесконечно делиться. Примерно так же, как случилось с виагарой. Но идти по официальным каналам отнимет уйму времени и денег, а у меня нет ни одного и ни другого.

      – А что произошло с виагарой?

      – Ну выдаете, гражданин, в вашем возрасте уже пора бы интересоваться историей некоторых лекарств. Виагара была создана, как средство для улучшения