Далёкая и близкая Сибирь. Андрей Владимирович Яковлев

самолёты сейчас чаще падать не стали. Раньше, в советское время, информация о крушениях не всегда публиковалась, а в нынешние времена, не скрывая, сообщают обо всём. При этом, как ни крути, всё равно самолёты – самый надёжный вид транспорта. Ваша подозрительность к происходящему на борту, как и боязнь летать, объясняется одним словом.

      – Каким же?

      – Аэрофобия.

      – Да?

      – Да.

      – Вы, Коля, видимо, этим не страдаете?

      – Признаюсь честно, стараюсь не обращать внимание на все эти вещи, – развёл руками Николай. – Просто летаю – и всё. Меньше думаешь, легче спишь. Не хочешь самолётом, бери билет на поезд и трясись неделю. А насчёт курения в самолёте Вы правы.

      По проходу с подносом в руках продвигалась стюардесса, приветливо улыбаясь, предлагала пассажирам мятные леденцы. Коля зачерпнул горсть конфет, предложил Людмиле.

      – Спасибо, – сказала Люда. – Налейте тогда ещё.

      – С удовольствием, – отозвался Николай, отвинчивая крышку бутылки.

      – Знаете, Николай, Вы мне напоминаете моего мужа…

      – Как-то Вы грустно об этом сказали. Видимо, недавно в разводе?

      – Нет, мой муж погиб в Чечне.

      – Простите.

      – Ничего, я уже привыкла. Мы прожили-то всего ничего. Дочка у нас родилась. Он военный, там не спрашивали, отправили на войну – и всё. Как будто украли у меня семью. Дочери уже четыре, а она всё ждёт, когда папа вернётся…

      На глазах Людмилы навернулись слёзы.

      – Коля, Вы не обращайте внимания. Лучше расскажите о себе.

      – Чего рассказывать, – пожал плечами Николай. – Живу с родителями, семьи своей пока не завёл. Наверно, не пришло ещё время.

      – Сколько Вам?

      – Тридцать два нынче будет.

      – Хороший возраст, – вдохнув, сказала Люда.

      – Да, хороший.

      Немного погрустив, Николай решил, что будет правильней перевести разговор в другую плоскость. Ничего более не мог придумать, как рассказать несколько анекдотов.

      Коньяк был выпит примерно в течение полутора часов. Людмила уснула, положив голову на  плечо своего спутника. Николай не возражал и старался не делать резких движений, чтобы не  беспокоить молодую особу. Когда разносили обед, не стал её будить, а просто взял для Людмилы рыбное блюдо. Потом, сам немного подкрепившись, уселся удобней, но уснуть почему-то не получилось.

      Глядя на мирно спящую девушку, он думал, сможет ли полюбить ещё раз. Размышлял и о том, как быстро идёт время. Командировки, дом, работа. Эта формула, по которой ему приходится жить. У всех его знакомых уже есть свои семьи, а он один. А ведь была когда-то любовь. Но, увы, ему не удалось использовать тот шанс. Николай всегда с нежностью вспоминал свою по-настоящему первую любовь, которую не сумел сохранить. Он был молод и глуп, и сейчас, с высоты прошедших двенадцати лет, безутешно грустил о своих ошибках. Как бы тогда устроилась его жизнь, не пойди он на поводу обстоятельств.

      2

      Вот Николаю восемнадцать. С приходом совершеннолетия пришла и повестка