На восточном порубежье. Сергей Жук

блещут умом, зато своей открытостью, уменьем блистать в обществе доставляют окружающим только радость.

      Шубина – бодрящегося, но все-таки усталого немолодого казака, просоленного морскими водами, закаленного северными ветрами и морозами – Афанасий воспринял как человека, явившегося из другого мира. Ну никак он не вписывался в рамки дворцового этикета. От него, несмотря на новый столичный наряд, словно исходил дух свежий и дикий, тот дух, что терпок и одновременно сладок. В его поведении и намека не было на суетливость, которая уже отравила столичных жителей.

      – На Васильевском острове ищи канцелярию. Бумаги велено было свезти в новой здание, где ныне коллегии обосновались и Сенат заседает, – доброжелательно пояснил поручик и полюбопытствовал: – А ты сам кто будешь?

      – Из Сибирской губернии, Афанасий Шестаков буду. Казачий голова Якутского острога, что на реке Лена стоит. Слыхали?

      – Нет, браток, не слыхал, – задумчиво произнес Алексей Шубин.

      Неожиданно ему стало грустно, и защемило в груди. Он даже удивился столь необычным для него ощущениям.

      – Припоздал ты, казак, с прошением. Ныне время тревожное, Петр Алексеевич хворает шибко, не до тебя ему. Да и все как с ума посходили. Ступай с Богом!

      Более им встретиться в жизни не доведется, но их судьбы соединились крепко и последуют одна за другой, обреченные на великие испытания.

      Мимолетное дуновение грусти у Алексея Шубина развеялось тут же, как вспомнилась милое сердцу чело царевны Елизаветы Петровны. После последней ассамблеи, устроенной Петром на рождество, где он и Елизавета так ловко отплясывали всяческие менуэты, кадрили, а потом и русскую, их отношения получили бурное продолжение. Вот уже более месяца он пылает любовью к прелестной и легкомысленной царевне. Страсть слилась воедино с ответной, не менее обильной и радостной, так что все происходящие вокруг события для молодых людей казались пустой суетой по сравнению со все разрастающимся их взаимным чувством. Елизавета даже сочинила стихи и подарила их Шубину. Теперь листок с рифмованными строками, написанными ее рукой, он хранит всегда возле сердца.

      Всякий рассуждает, как в свете б жить,

      А недоумевает, как с роком бы быть:

      Что така тоска и жизнь не мила,

      Когда друг не зрится, лучше б жизнь лишиться

      Вся-то красота.

      Я не в своей мочи огнь утушить,

      Сердцем я болею, да чем пособить,

      Что всегда разлучно и без тебя скучно,

      Легче б тя не знати, нежель так страдати

      Всегда по тебе.

      И то правда, не было причин горевать поручику лейб-гвардии. Елизавета – прелестное создание; и хотя ее высокое положение и вносит определенные нюансы в их отношения, зато повышает в свете к ним интерес, да и статус поручика в офицерской среде сразу подрос.

      4

      Миновала неделя, прежде чем Афанасий Федотович Шестаков продолжил поиски канцелярии. Да и как иначе, если обязанностей по хозяйству становится