Брат и сестра (сборник). Александра Никитична Анненская

к концу, a вместе с тем приближался и день вступительного экзамена. Боря должен был экзаменоваться в первый класс мужской гимназии, обе девочки – в подготовительный класс женской. Учительница твердила, что Вера могла бы поступить и в седьмой2класс, но Софье Павловне хотелось, чтобы учение давалось как можно легче слабенькой девочке: она боялась за ее здоровье, и потому уговорила поступить в один класс с сестрой.

      – Не беда, что первое время тебе будет легко, – убеждала она ее, – зато ты можешь отличиться, сразу стать первой в классе.

      «И выше Жени», – мысленно договорила Вера, и это соображение заставило ее согласиться.

      Глава III

      Настали первые дни августа, a с ними и страшные для детей экзамены. Восьмого числа назначен был экзамен в мужской гимназии, куда должен был поступить Боря; девятого – в женской, куда собирались девочки, Боря сильно храбрился, и на все вопросы домашних: «что, страшно, боишься?» – отвечал смехом и уверениями, что не чувствует ни малейшего страха. Андрей Андреевич сам повез его в гимназию; остальная семья с нетерпением ожидала их возвращения. Даже Вера забыла на время думать о самой себе и не завидовала тому, что мама все говорит и заботится об одном Боре.

      В четыре часа раздался резкий звонок; дети выбежали в переднюю. При первом взгляде на лица вошедших видно было, что дело неладно. Андрей Андреевич смотрел сердито, Боря был бледен и сконфужен.

      – Ну, что? – нетвердым голосом спросила Софья Павловна.

      – Да то, чего я и ожидал! – резко ответил Андрей Андреевич, шумно входя в столовую. – Я всегда говорил, что это негодный лентяй! Срезался на всех предметах! Из русского получил двойку, из Закона Божия двойку, из арифметики учитель прямо мне сказал, что он ничего не знает… Что мы теперь будем с ним делать? В мастерство его отдать какое-нибудь? Так ведь и там лентяев не потерпят! Пастухом его сделать, свинопасом – он ни на что другое не годен…

      Во время всей этой сердитой речи отца Боря стоял молча, опустив голову, видимо, с большим трудом удерживаясь от рыданий. Софья Павловна понимала, как страдал бедный мальчик, как тяжело был он наказан за свою леность и беспечность, но она не стала ласкать его, выказывать ему сочувствие, чтобы еще больше не раздражить мужа.

      Митя и девочки также присмирели и с состраданием поглядывали на брата. Горничная, вошедшая объявить, что обед подан, положила конец тяжелой сцене. Молча, грустно сидели все за столом. Жени попробовала было заговорить о чем-то постороннем, но строгий взгляд отца заставил ее прикусить язычок.

      – Вот посмотрим, что-то завтра вам будет, – заметил Андрей Андреевич, когда девочки подошли благодарить его за обед, – пожалуй, тоже осрамитесь!

      И слова эти пробудили в них на время забытый страх.

      – Верочка, давай учиться, я нетвердо знаю молитвы, – шепнула Жени.

      И обе девочки уселись, с книгами в руках, в уголке детской.

      Софья

2

В женских гимназиях, в отличие от мужских, самым младшим классом был седьмой, а самым старшим – первый.