Сталин должен был умереть. Игорь Гольдман

Бережкова, после иммиграции преподавателя политологии в университетах Калифорнии.

      Оказывается, что на Молотова был донос после его поездки весной 1942 года в Лондон и Вашингтон.

      История этой поездки такова. Молотов в сопровождении офицеров охраны и переводчика Павлова на советском бомбардировщике дальнего действия ночью долетели до Северной Шотландии. На аэродроме Молотова и сопровождавших его лиц встретил министр иностранных дел Великобритании Антони Иден. Далее им предстояло ехать в Лондон. Молотову, как и Идену, был предоставлен свой вагон-салон, состоящий из гостиной, просторного купе и двух спальных отделений для переводчика и охраны.

      «Среди ночи в салоне Молотова появился Иден в сопровождении своего переводчика. Конфиденциальная беседа министров иностранных дел СССР и Англии длилась около часа.

      Во время доклада Сталину о результатах своей поездки (“миссия мистера Брауна”), Сталин неожиданно спросил его, почему при его ночной беседе с Иденом не был приглашен переводчик Павлов. Молотов смутился.

      Тогда существовало неписаное правило, установленное Сталиным: при переговорах государственных лиц с иностранцами, вне зависимости от того, рядовой ли это чиновник или член Политбюро, обязательно должны были присутствовать третьи лица. Молотов грубо нарушил это правило.

      Сталин, получивший соответствующее донесение, заподозрил, что Молотов был завербован Интеллидженс сервис и стал английским шпионом.

      С этой мыслью он уже не мог расстаться до конца своих дней и постоянно искал компромат на Молотова».

      Молотов уже несколько лет с тревогой поглядывал на Лубянку.

      В МГБ ходом следствия по «Делу ЕАК» руководил Рюмин.

      Рюмин Михаил Дмитриевич, как это следует из материалов его тюремного дела, «родился в 1913 году в одном из сел Курганской области, русский, член ВКП(б), рост – низкий, фигура – полная, лицо – круглое, шея – короткая, цвет волос – русый, рот – малый, углы рта – опущены, губы – тонкие». По поводу своего образования он писал «незаконченное высшее», хотя на самом деле с трудом окончил 8 классов деревенской школы и краткосрочные курсы бухгалтеров. Он не относился к числу профессиональных чекистов. До работы в органах служил заштатным счетоводом в Архангельской промкооперации. Да и биография его мало подходила для данной организации. Отец Рюмина считался кулаком (торговал скотом, держал харчевню), родные сестра и брат обвинялись в воровстве и спекуляции, а тесть состоял в армии Колчака.

      Некоторые ошибочно полагают, что это Рюмин склонил слабохарактерного нового министра МГБ Игнатьева (что к этому времени случилось с Абакумовым, читатель узнает в следующем разделе книги) подписать письмо на имя Маленкова и Берии, в котором сообщалось, что арестованных вот уже год как не вызывают на допросы, что тормозит завершение следствия по делу государственной важности. Ни Маленков, ни Берия самостоятельно решить