Наваринское сражение. Битва трех адмиралов. Владимир Шигин

Читать онлайн.



Скачать книгу

мечтая умереть за свободу Греции, писал строки не менее вдохновенные:

      Восстань, о Греция, восстань!

      Недаром напрягала силы,

      Недаром потрясала брань Олимп,

      И Пинд, и Фермопилы…

* * *

      Заявление императора Николая I о скором его вмешательстве в балканские дела вызвало незамедлительную реакцию по всей Европе, и особенно на британских островах. Там взволновались не на шутку! Ведь Россия в лице своего императора уведомила всех о новом самостоятельном политическом курсе, и трудно теперь было точно сказать, куда повернет ее «политический корабль».

      В Лондоне совещались лихорадочно, надо было что-то срочно предпринимать, но что конкретно, не знал никто.

      Первым изложил свой подход к «русской проблеме в балканских делах» министр иностранных дел граф Гровенор:

      – Россия настроена решительно и будет добиваться независимости Греции. Оставшись в стороне, мы сами отдаем Петербургу судьбы всего Средиземноморья!

      Министра поддержали лорды Эрскин (из вигов) и Абердин (из тори):

      – Если поторопимся, то еще успеем выхватить Грецию из русских зубов!

      – Что же делать? – вопрошали члены палаты лордов в тягостных раздумьях.

      – Выход один! – объявил им восшедший на трибуну лорд Каннинг. – Надо подать России руку и быть рядом с ней в греческих делах. Конечно, это смена политики, но это сегодня единственно реальная политика!

      Единодушие британских политиков было полным. Единственно, что немного смущало, так это давняя любовь к своему турецкому «другу». Ведь Стамбул издавна был не только бездонным рынком британских товаров, но и верным стражем черноморских проливов, и все же выбор был сделан!

      4 апреля 1826 года российский канцлер Карл Нессельроде подписал в Петербурге с герцогом Веллингтоном тайную декларацию по греческим делам. В ней обе стороны заявляли, что позволяют друг другу вмешиваться в балканские дела и готовы предостеречь султана от дальнейшего пролития крови. В конце декларации граф с герцогом оставили свободное место на тот случай, если Франция решит примкнуть к союзу «двух» и ее пожелания тоже будут внесены в протокол.

      Подмахнув пером бумагу и скрепив ее королевской печатью, Веллингтон, повздыхав, внезапно заявил:

      – Я надеюсь, граф, что ни о каком военном вмешательстве здесь вопрос не стоит, только чистая дипломатия!

      Нессельроде согласно закивал:

      – Разумеется, но дипломатия во имя пресечения кровопролития!

      Когда же довольный собой герцог обменивался с канцлером прощальным рукопожатием, Нессельроде угостил его заранее подготовленным монологом:

      – Мы будем неукоснительно следовать подписанным протоколам лишь касаемо Греции. Что же до наших личных претензий к Турции, то здесь Россия будет поступать независимо от британской позиции!

      Почти одновременно российское правительство потребовало от Стамбула обсуждения спорных вопросов, прежде всего, относительно возобновления русского торгового судоходства в проливах,