Золотой век человечества – что было, то и будет. Психологическое исследование. Виктор Павлович Петров

посредственность. Психиатрия знает немало таких пациентов. Для них уже выведен специальный синдром с особым набором болезненных проявлений – «синдром бывших вундеркиндов».

      Неудивительно, что понимание трагичности судьбы вундеркиндов в реальной жизни и страх перед этим феноменом стали уже признанным фактом. Родителей и учителей в разных опросах спрашивали: «Хотели бы вы, чтобы ваш ребенок, ученик был вундеркиндом?» и «Хотели бы вы сами быть вундеркиндом?» В обоих случаях родители и учителя почти единодушны: ни в коем случае. Трагизм положения людей, чье мышление и поведение не укладывается в общепринятую схему, хорошо показан и в произведениях мировой классики. Достаточно вспомнить Дон Кихота, князя Мышкина, Мастера (у М. Булгакова)… Такова же судьба Христа в этом мире – судьба лучшего из людей.

      Один из вариантов противостояния общепринятого и гениального А. С. Пушкин показывает в своей трагедии на примере отношений Моцарта и Сальери. Сальери, по версии Пушкина, – хороший, но не гениальный музыкант. Он достиг мастерства кропотливым трудом и терпением.

      Ремесло поставил я подножием искусству;

      Я сделался ремесленником: перстам

      Придал послушную, сухую беглость

      И верность уху. Звуки умертвив,

      Музыку я разъял, как труп. Проверил

      Я алгеброй гармонию.

      В его деятельности нет чуда творения. В ней все понятно и объяснимо, ничто не вносит смуту в умы людей. Сальери – своего рода предтеча так называемой массовой культуры ХХ века.

      Все иначе у Моцарта. В творчестве он неповторим, его музыка рождается непосредственно, вдохновенно, под диктовку сердца, она – от Бога. «Ты, Моцарт, Бог, и сам того не знаешь; я знаю, я», – восклицает Сальери. Налицо – два плохо совместимых мира. Мир Моцарта таинственен, непонятен и этим страшен, враждебен всем «сальери». Он – угроза их миру, понятному, предсказуемому, спокойному.

      Моцарт разрушает привычные представления, вносит смуту в упорядоченное многими поколениями и «проверенное алгеброй» существование. Поэтому он должен быть уничтожен – приходит к выводу Сальери.

      Нет! не могу противиться я доле

      Судьбе моей: я избран, чтоб его

      Остановить – не то мы все погибли…

      Показательно, что Моцарт – видимо, вместе с ним и сам Пушкин – как бы оправдывает Сальери в своих предсмертных словах:

      Когда бы все так чувствовали силу

      Гармонии! Но нет: тогда б не мог

      И мир существовать; никто б не стал

      Заботиться о нуждах низкой жизни;

      Все предались бы вольному искусству.

      Ключевая фраза в этом монологе: «тогда б не мог и мир существовать» – мир, созданный «по уму» и ставший привычным домом. А что будет, когда все станут Творцами? Нет уж – лучше без Творцов, но по «здравому смыслу», так, «как учили». За этот мир мы готовы бороться даже с помощью яда.

      Центральная