Идеальных родителей не бывает! Почему иногда мы реагируем на шалости детей слишком эмоционально. Изабель Филльоза

и снова начинала плакать. Девочка словно попадала в ловушку собственной преданности матери, которая, в свою очередь, попала в ловушку стереотипа: «Хорошая мать всегда берет плачущего ребенка на руки».

      Стереотипное представление о «хорошей матери» укоренено в нашем сознании очень глубоко. Но потребности ребенка с возрастом меняются. Кстати, это относится не только к женщинам: мужчины тоже хотят быть «хорошими отцами». Иногда – особенно в тех случаях, когда они ведут себя с ребенком не лучшим образом, – они, пытаясь оправдаться, заявляют женам: «Да ты еще поищи для него такого отца, как я! Ты сама не понимаешь, как тебе со мной повезло!»

      Каждый из нас хочет быть хорошим и добрым – это чисто человеческое свойство. Жаль лишь, что мы слишком цепко хватаемся за навязанные нам схемы и свои представления об идеальном родителе, тогда как нашему ребенку нужно совсем другое. Ему нужно, чтобы мы смотрели правде в глаза. Родители, зацикленные на необходимости соответствовать образу «хорошей матери» и «хорошего отца», болезненно воспринимают критику своего поведения. Только свою позицию они считают правильной. К детям они прислушиваются редко и не понимают, почему те от них отдаляются. Обычно, если родителю неприятно нормальное чувство вины, позволяющее сосредоточиться на проблемах ребенка, он блокирует его и убеждает себя: «Я хорошая мать/хороший отец».

      Эмманюэлю 32 года. Он не общается с матерью, а главное, не позволяет ей видеться с внуком. Дениза этого не понимает: «Я всегда была хорошей матерью». Она не кривит душой. Она действительно всегда была озабочена тем, чтобы быть хорошей матерью, и никогда не позволяла чувству вины проникнуть в свое сердце. Эмманюэля Дениза не видела и не слышала. Она была сосредоточена на себе и своем образе прекрасной матери. Она и правда много делала для него, но сыну не хватало искренней любви и нежности. Рядом с ней он чувствовал себя несчастным. Она не задумывалась о том, что ему действительно нужно. Она давала ему все то, что, по ее мнению, должна давать ребенку образцовая мать. В ответ на упреки Эмманюэля, утверждающего, что он всегда был для нее пустым местом, она восклицает: «Неправда! Он все выдумывает!» Она до сих пор отказывается признавать, что помимо ее представлений существует другая реальность. «В детстве он таким не был, – жалуется она. – В детстве мы с ним отлично ладили».

      Когда ребенок задает родителю вопрос о своем детстве, а тот, не в состоянии вспомнить ничего конкретного, отмахивается: «Все было хорошо», это переводится следующим образом: «Я не обращал на тебя внимания, я думал только о себе, я ничего не видел (и не хотел видеть), я не знал, что происходит с тобой».

      Вот почему нам надо научиться со смирением принимать долю здоровой вины, благодаря которой мы сохраним прямой контакт со своим ребенком, а не со своими предвзятыми представлениями. Чувство вины полезно потому, что мешает нам обижать других. Не будем забывать, что наш долг – защищать ребенка, то есть следить за тем, чтобы его никто понапрасну не