В кругу семьи. Смерть Иезавели (сборник). Кристианна Брэнд

в дом и не ночевать в одиночестве, а я… – В глазах Петы мелькнула настороженность, и Кокрилл заметил, что она тщательно подбирает слова. – Я позвонила в дом насчет его авторучки. Я уже говорила вам об этом, Коки.

      – Да, а потом?

      – Дело в том, что Черепаха не вытерла пыль с телефона, и я запачкала руки – ведь павильон целый год пустовал. Поэтому я пошла на кухню и вымыла руки, но лучше бы я этого не делала – полотенца там не оказалось, и мне пришлось их вытереть о свой купальный костюм, а он был все еще влажный и какой-то ворсистый. Потом я села рядом с Беллой на подоконник, но дед так на нас разозлился, что мы почли за лучшее ретироваться.

      – Что же его так разозлило?

      – Мы прервали процесс лишения нас наследства – меня по крайней мере. А еще Белла выступала с нескончаемым монологом, уговаривая деда ночевать в доме…

      – С нескончаемым?

      – А почему нет? Вы просто не знаете, как Белла умеет заводиться! – улыбнулась Пета, сочувственно посмотрев на Беллу.

      – А когда вы мыли руки в кухне, леди Марч продолжала говорить с сэром Ричардом?

      – Если вас интересует, сказала ли она ему: «Одну минуточку, Ричард, я только подсыплю тебе яд, чтобы ты не оставил Свонсуотер и все деньги Петы мне», – то нет, она такого не говорила. Белла просто все время бубнила про то, что ему нельзя ночевать одному, а я точно знаю, что есть только один способ заставить деда что-нибудь сделать – это пытаться его от этого отговорить.

      Маленькие блестящие глазки Кокрилла смотрели на Пету, но не видели ее. Погрузившись в раздумья, он подошел к окну и встал там, отвернувшись от всех и сцепив руки за сутулой спиной. Его красивая голова в ореоле седых волос четко обрисовалась в лучах солнца. Наконец он повернулся в комнату, обитую серовато-голубым ситцем, с высоким неоклассическим камином и висевшим над ним портретом Серафиты в белом платье и розовых перчатках.

      «Сейчас станет допрашивать меня!» – в ужасе подумал Эдвард.

      Но Кокрилл атаковал Элен и снова почувствовал упорное сопротивление: все сидели напряженные и настороженные, ловя любые расхождения в показаниях, чтобы потом как-то их сгладить.

      – Я хотела поговорить с сэром Ричардом и попытаться переубедить его, – спокойно объяснила Элен. – Я считала, что все мы ведем себя безответственно и неразумно. Мне казалось, что если кто-то из нас признает, что мы вели себя недостойно и жалеем об этом, он откажется от этого спектакля. Сэр Ричард всегда был склонен к некоторой театральности. Я просто хотела пойти к нему и сказать, что все это просто глупо.

      – Для нас это было бы просто спасением! – заявила Клэр.

      – Еще бы, дорогая, – проворковала Элен.

      «Будет ли Элен меня выгораживать, как и все остальные? – подумал Эдвард. – Она ведь даже не член нашей семьи. Зачем ей лгать и рисковать, чтобы спасти меня от возмездия за то, что я, пусть и бессознательно, сотворил?» Эдвард знал, что Элен хорошо к нему относится, и, несмотря на все ее подтрунивания, в ее великодушном сердце всегда найдется для него уголок. Но лгать, обманывать и пытаться одурачить полицию,