Красный камень Каррау. o'Daniel Thistle

над ректором. Содрогнулась студенистым телом, предчувствуя обед: волну моего страха, или может быть агрессии. Любые эмоции. Такая здоровая тварь способна питаться почти чем угодно, необязательно похотью.

      Я проговорил мысленно все возражения, которые хотелось швырнуть Иррагину в лицо, и кивнул:

      – Да, конечно. Вы меня выставите. Если я дам повод.

      Иррагин провел пальцами по папке с моим делом и взял первый лист. Щурясь, но, кажется не читая.

      – Ваша задача, – проскрипел он, – прочесть курс по книге. Всё. Никаких хождений за студентами по ночным барам. Никаких личных контактов. Это вредит репутации университета. Вы понимаете?

      Я кивнул.

      – …Как там она называлась?

      Как будто название книги может быть в бумагах. Как будто Иррагин впервые услышал обо мне этим утром. И как будто это был не бестселлер, и не из-за него приглашал университет. Я немного потасовал вероятности, конечно, чтобы привлечь внимание, но из всех городов откликнулся только Каррау.

      Казалось, что всё так удачно складывается: в университете для меня есть должность, Принцу нужен маг.

      Ларва заплыла Иррагину за спину. Деформировалась, вытягивая два фиолетовых отростка вперед, обнимая ими его за плечи и пробив серо-дряхлые остатки ауры. Жгуты потянулись сквозь Иррагина ко мне – два жадных образа рук, с языками-пальцами и вульвами-ладонями. Чтобы подавить тошноту, я сконцентрировался на дыхании.

      Иррагин смерил меня презрительным взглядом, снизу вверх. Послюнявил палец и перевернул подряд три страницы документов.

      – «Вторая Эволюция», – Я шагнул в сторону, отходя в последний момент от отростков ларвы и избегая прикосновения. – Критика идей Файерабенда и новая модель развития научно-технической мысли. С акцентом на греческое "техно" в данном случае.

      – Да. Мда. – Очень скептичное «мда». – Вы ведь не единственный автор монографии?

      – Нет.

      – И какое право вы имеете право выступать от лица своих… мгмх… соавторов? – Буравя меня светлым взглядом. – Что, если они не разделят того мнения которое вы выскажете, а вы что-нибудь выскажете обязательно, и, работая здесь, втянете университет в очередную пустопорожнюю дискуссию… Которая опять выльется в судебные разбирательства. Вы понимаете?

      На этот раз – только то, что ларва уже повредила мозг ректора.

      – Вот, например, – ткнул он пальцем в стол, – ваш первый соавтор. Профессор Аннаут Испанский… это фамилия – Испанский? – Что он думает по поводу того, что это именно вы, а не он, представляете общую работу в нашем …университете?

      Ректор произнес имя учителя как ругательство. Ларва обернула Иррагина дымным розово-фиолетовым облаком.

      – Это фамилия. Он ничего не думает.

      Ректор жал пальцем в столешницу – как будто в невидимую кнопку.

      – Ну? – Наклонился он вперед.

      – Он ничего не думает. Он мертв.

      Иррагин моргнул. Медленно отодвинулся.

      Люди