Я однажды приду… Часть IV. Екатерина Дей

должны скоро исчезнуть.

      Когда Глеб зашёл отнести меня на завтрак, то от моего вида даже остановился у двери, чтобы прийти в себя. Я восседала на кровати в холщовой рубахе и замотанными холстом ногами. Он хмыкнул, качнул головой и спросил:

      – Ты в таком виде собираешься восхищать Амира?

      – А что, он уже ждёт?

      – Ждёт.

      – Значит, идем восхищать.

      Глеб опять хмыкнул, но спорить не стал – что поделаешь, женщин не понять, легче согласиться исполнить каприз, чем пытаться выяснить причину этого каприза – молча взял меня на руки. А я решила уточнить:

      – Он что, уже в столовой сидит?

      – Нет, на подступах к дому.

      Я уже понимала, что это означает – где-то близко ждёт приглашения. И что же Амиру от меня надо, может, посмотреть, как я реагирую на страдания Глеба? Он слишком умён, чтобы не понимать, что я так просто не дам Глебу уйти от меня, значит, будет пытаться влиять на меня. Ну, ну.

      В столовой сидели Олег с Виктором и что-то весело обсуждали на ассасинском, казалось, что после вчерашнего действительно всё изменилось – вражеские войска отошли на дальние рубежи и нам уже не угрожают. Олег поднял на нас глаза и тоже сильно удивился, а Виктор сразу спросил:

      – Интересно, Катя, доброе утро, это что означает? В поход собралась? Или лабиринты покорять?

      – Да, доброе утро, я тоже не очень понял.

      – Доброе утро. Поход пока отменяется, а холст помогает сохранить энергию Глеба.

      Оба посмотрели на Глеба, Олег кивнул головой, понял, что лечение началось домашнее, а Виктор сделал лицо и хмыкнул, тоже неплохо. Глеб усадил меня за стол и прикрепил Диану на мою рубаху, смотрелось необычно – золото и драгоценный камень на холсте. Что ж, пусть буду авангардисткой, заведу новую модную линию одежды. Я хихикнула, и Глеб удивлённо посмотрел на меня.

      – А что, Амир уже едет?

      – Он на крыльце, ждёт твоего приглашения.

      – Пусть заходит.

      2

      Который раз убеждаюсь, что правильно подобранная одежда – в смысле, когда женщина не думает, что надеть, а подчиняется неосознанному порыву – может решить всё. Амир был поражён, мало того – он был восхищён. Именно восхищён, почему-то эта холщовая рубаха и обмотанные холстом ноги произвели на него такое впечатление, что он даже не смог ничего сказать, так и замер у дверей столовой. Глеб тоже выдержал театральную паузу, я сидела рядом со столом, лицом к дверям, так, чтобы Амир сразу увидел мои обмотанные в холст ноги, а он стоял рядом, положив мне руку на плечо. Такой реакции Глеб не ожидал: Амир встал как столб, не в состоянии сказать слово, глаза сверкнули яркой голубизной, и на лице замерла странная улыбка. Наконец, он тихо произнёс какое-то длинное слово, в нём были в основном гласные звуки, и мне показалось, что он что-то пропел. Олег сразу вскочил, и встал передо мной, рядом оказался Глеб, я уткнулась взглядом в их спины. Какое-то время стояла тишина, наконец прозвучал