Гавайская петля. Сергей Зверев

для сна смотрелась весьма пикантно. Все засмеялись.

      – Спокойной ночи, господа, – сказал Айвар, обнимая свою партнершу. – И да исполнится она тишиной и покоем.

      Поспать спокойно в эту ночь не дали. Посреди ночи появилась Виктория и воцарилась над душой в легкомысленном наряде – трусиках, экономном бюстгальтере. Остальную одежду, включая сумку и туфельки со шпильками, способными пронзить насквозь, держала под мышкой. Зачем одеваться, чтобы пройти десять метров?

      – Ты ненастоящая, Виктория… – простонал Туманов. – Зачем я тебе, ведь ты обзавелась таким симпатичным толстячком?

      – Этим бисексуалом, что ли? – фыркнула девушка, забираясь к нему под одеяло.

      – Почему бисексуалом? – не понял Павел.

      – А потому что секс у него два раза в жизни был. Эту медузу зовут мистер Пикокк. Он впервые в жизни вырвался из Далласа, где трудится бухгалтером на фабрике фосфатных удобрений. Пикокк – представляешь? «Кокк» – это вообще-то бактерия круглой формы. Очень похоже. Нет, не хочу я с ним – он бы трахался, как храпит. Да не волнуйся ты, засоня. Рабочий день уже закончился, считай, мы с тобой просто отдыхаем.

      От такого отдыха потом неделю в санатории лечиться! Какое-то время Павел честно пытался заснуть. Но у этой неподражаемой дивы имелось свойство заставить прыгать даже лежачий камень. Он не помнил, как провел остаток ночи. Единственное, что осталось в голове, – это лунные огоньки, пляшущие на гребнях волн. Это было чертовски красиво – колышущийся океан, залитый лунным светом… Какого черта? Состояние, как после недельного запоя. Часы показывали одиннадцать утра. Он лежал «о-натюрель» на просоленной от пота кровати, а под мышкой посапывала женщина. Павел боязливо перегнулся через край – какую картинку сложила? Облажался, Туманов, – только мятый коврик?

      – Дорогой, кончай возиться, дай поспать… – пробормотала Виктория.

      – Что, опять кава? – вымолвил он убитым голосом, разглядывая свежую вмятину на потолке.

      – О боже, он совсем ничего не помнит… Мы провели прекрасную ночь, дорогой. Мы гуляли по Каваки Бич, пока не упали… Ты пил ликер и говорил, что это хороший питательный крем. Потом нас выставили из кафе, мы вернулись в номер, и ты застрелил потолок пробкой от шампанского…

      Потрясенный Туманов молчал. Вот они – неисчерпаемые запасы организма.

      – Я рассказывал что-нибудь о себе?

      – Ты был очаровательно пьян, но о себе не сказал ни слова. Единственное, что ты сказал – что живешь в Киеве и работаешь гендиректором фирмы, разводящей молочных поросят… Нет, телят. Впрочем, потом ты позабыл про своих телят и что-то говорил про сувенирную фабрику… Вот черт, с тобой не поспишь. – Виктория проснулась и принялась его ощупывать.

      – Виктория, исчезни, а? – взмолился Туманов.

      Она исчезла. Когда он проснулся через час, в номере было пусто, а в открытое Викой окно поступал приятный свежий воздух. Трудности в работе подкрадывались, откуда не ждали. Он дал себе зарок гнать чертовку метлой