Убийство по-соседски. Зимфира Алексеевна Павлова

Глубокой, искренней, душевной верой. Сами мы слабы, ты это видишь, а Бог силен, всемогущь. Надо просить Его помощи. Не денег просить, а света Божьего, Божьей помощи для души, тогда и тело исцелится. С дьяволом надо бороться, с эгоизмом надо бороться от которого гордыня, беды, болезни и несчастья.

      – Хорошо тебе говорить! Ты хоть сама-то знаешь, какие бывают боли, хвори и напасти на человека? Ты недавно в нашем доме живешь. Я твоей жизни Сашенька, не знаю. Я вот бывшая медсестра, навидалась всякого.

      – Эх, моя жизнь Ниночка! Моя жизнь… Чтож придется, кое-что рассказать, о чем говорить ненавижу. Может, ты и поймешь, как медсестра.

      Тяжкий труд моя жизнь. Только такие же больные бедолаги, как я и могут меня понять. Ну, и ты как медсестра. У меня ранний артрит. Кто не испытывал – убей, не поймет. Анекдот такой есть. Встречаются два человека и один другому жалуется, что геморрой замучил. Второй спрашивает – как это? Первый говорит – зубы у тебя болели? Да, отвечает первый, болел у меня зуб, больно невыносимо. Так вот, отвечает первый, представь, что у тебя полная попа больных зубов. Хотя и это сейчас не пример. Зубы с детства научились лечить, многие люди и не сталкиваются с зубной болью.

      В общем, мне больно. Давно уже. Практически всегда. Сутками напролет. Желудок в эрозии от обезболивающих. Мать курила, беременная, и выпивала понемногу. Я сразу с кучей болячек родилась и всю жизнь с ними жила. То одно лечила, то второе. Я тоже не представляю, как можно жизнь прожить здоровым человеком. Но! Я всю жизнь с детства «симулировала» здоровье. Я внушала окружающим и убеждала, что я здоровая как бык, физкультурница. Я доказывала это окружающим и мало кто знал, или догадывался об обратном. Ипохондрия наоборот.

      Жизнь моя состояла из того, что мне для поддержания иллюзии здоровой девахи, приходилось прилагать огромные усилия для того, чтобы делать элементарные вещи. То, что здоровый человек делает не замечая, машинально, я делала с усилиями, с болью, с трудом, надрываясь. При этом хотела и делала все возможное, чтобы никто не заметил этих сверхусилий, ведь явной калекой я не была. Все время улыбалась (со сжатыми зубами) была бодрой. Сильно, очень сильно хотелось быть, как все, или хотя бы казаться. Быть такой же спортивной, подтянутой. Быть красивой, веселой, смелой и умной. Быть сильной!

      И Бога я просила. Господи, помоги! Но ждала я, как теперь понимаю, не его помощи, а чуда и только чуда. Раз – и готово. А по настоящему надеялась – на себя. Эгоизм во мне говорил, гордыня. Люди превозносят силу воли. Только сейчас я понимаю, что людям почаще надо бы превозносить не силу воли, а веру в Бога и верить в его любовь к людям, в которую мы не верим.

      – Сашенька, трудно верить в Божью любовь. А как же войны, как же концлагеря, где гибли безвинные люди, где детей малых убивали? Это ли Божья любовь? Где он был?

      – Я думаю, Ниночка, что Бог не в том был, что начинают и делают люди. Бог в том, что и такому злодейству приходит