Жнец. Павел Корнев

успеет перехватить поводья, и нахлестывать лошадь не стал. Вместо этого он поудобней ухватил плеть и привстал с козел.

      – До Мерна не подвезете, люди добрые? – припомнив название соседнего городка, выставил перед собой пустые руки Сирлин.

      – На въезде солдаты подорожные проверяют, – предупредил возница.

      – Не беда, – улыбнулся Густав. – Бумаги имеются.

      – Тогда подвезу. – Мужчина на миг нахмурился, потом тяжело вздохнул и пожал плечами: – Почему не подвезти?

      – Благодарю, – поспешил забраться в бричку сотник и протянул руку: – Густав.

      – Фридрих, – представился хозяин брички и сунул плеть за голенище сапога.

      Так и не скинувший с головы капюшона спутник возницы промолчал. Да и сам Фридрих не выказал особого желания продолжать разговор. И лишь когда мимо них в очередной раз проскакал отряд ланских кавалеристов, Сирлин не выдержал и поинтересовался:

      – Неспокойно в округе?

      – А где сейчас спокойно? – вновь пожал плечами Фридрих, оказавшийся несколько старше, чем решил сотник поначалу. Теперь-то Густаву были прекрасно видны исчертившие лицо собеседника тонкие морщинки, набухшие вены и мешки под глазами.

      – Тоже верно.

      – Но летом и вовсе пришлось лиха хлебнуть. – Возница поправил шляпу с обтрепавшимися полями, из-под которой выбивались слегка вьющиеся светлые волосы. – Из дома страшно выбраться было, не то что из города.

      – И не говорите, – усмехнулся сотник. – Будь моя воля, из дома бы – ни ногой.

      – Это точно. – Фридрих разглядел, что солдатская куртка на попутчике не ланского фасона, и тяжело вздохнул: – У меня сыновья на войне сгинули. Теперь вот приходится одному крутиться…

      – А вы по какой части будете? – заинтересовался сотник.

      – Лекарь я. В окрестных деревнях лекарей сейчас днем с огнем не сыщешь, вот и мотаюсь.

      – Есть такое дело, – кивнул Густав, который не понаслышке знал, как непросто отыскать в разоренной войной стране самого завалящего костоправа. Особенно когда у тебя на руках раненый боец, а на хвосте висят королевские егеря.

      – Но ничего, налаживается потихоньку жизнь, налаживается. Вот поначалу жути натерпелись – просто беда.

      – А что такое? Мародеры?

      – Нет, солдаты себе лишнего не позволяли. Но, как наши город сдали, по ночам люди пропадать начали.

      – Серьезно?

      – А то как же! Первую декаду все от страха тряслись. Сейчас как дурной сон то время вспоминается.

      – Лихое времечко настало, – по необходимости поддерживать разговор кивнул Густав. – Остается надеяться, дальше лучше будет…

      – Да будет, чего там. Простому люду все равно, кому подати платить. Главное, чтобы три шкуры не драли.

      – А храмы Единения как?

      – Дело привычки, – поежился Фридрих. – Кому невтерпеж, тот и дома Святым помолиться может, я так считаю. Но многих туда до сих пор силком сгоняют. Кого-то