С первого взгляда. Галина Романова

так? – растерялся друг. – Нет. Я в принципе… Как тебе удобно, просто…

      – Просто что? – тут же озверел Антон. – Алка со своим хахалем будут при параде, а я в джинсах, так, что ли? На его фоне, боишься, проиграю?

      – Боюсь! – честно признался Ванька после минутной паузы.

      – Ты же сказал, что к Ленкиной затее никакого отношения не имеешь? – прицепился к другу Антон.

      – К какой затее?

      – К той самой! – передразнил его он. – К той самой, что она снова хочет меня с Алкой свести!

      – Не имею, – заартачился Ванька. – Говорил и говорить буду: к ее затее отношения не имею. И вообще считаю это глупым.

      – Что конкретно? – немного смягчился Антон. – Конкуренцию такого плана?

      – И конкуренцию тоже.

      – А еще что?

      – Да ладно тебе, Тоха, дурака валять! – вспылил теперь уже друг. – Я бы в жизни не простил! У нее уже после тебя сколько мужиков-то перебывало, а?! Пальцев на руке не хватит! И че после этого с ней опять что-то строить?! Да на хрена надо!!!

      – Вот и я о том же, – отозвался Антон.

      И тут же подумал, что для него это ровным счетом никакого значения не имеет. Ни второй, ни третий, ни четвертый, ни пятый, если они и были… после Сергея.

      Для него имел значения лишь он один.

      Этот мерзопакостный счастливчик, сумевший открыть его жене глаза на мир, в котором ему – Антону Марину – не было места.

      Он один был виноват в этом. Не в ее грехопадении – нет! А в том, как страшно она прозрела!

      Они же прожили вместе десять лет. Все казалось прочным и незыблемым. Скорее земля, думал Марин, начнет вращаться в другую сторону, чем что-то изменится в их отношениях с Аллой. Он уважал, понимал, слушал и слушался, он ублажал, в конце концов. Он не скупился на подарки! Он занимал, перезанимал, кредитовался, чтобы у нее все было. И чтобы она почти всегда выглядела на три миллиона евро.

      Если честно, то он представления не имел, как надлежало выглядеть на такую баснословную сумму. Это Алла всегда так говорила, а он послушно повторял. Ну и со временем сам стал смотреть на все и на всех ее глазами. И ведь видел все и принимал именно так, как она хотела.

      А оказалось, ему места нет в ее мире, мать бы их ети!!!

      – Ладно, старик, извини, – откашлявшись, начал лепетать Ванька. – Хотелось, чтобы ты отлично выглядел. Чтобы эта стерва пожалела наконец и поняла, кого лишилась по бабьей прихоти своей.

      – Костюм не надену, – стоял на своем Антон.

      И тут же снова мысленно поспорил с Ванькой.

      И не стерва вовсе Алла, запуталась просто, заметалась мотыльком. И жалости ее ему не надо. От любви бы – да, не отказался. А вот жалости – боже упаси. Да и не была прихотью ее измена. Он понимал это где-то глубоко внутри себя. И оправдывал, да. И уж простил давно, конечно, ее прелюбодеяние.

      Что места не было ему в ее загадочном мире – вот чего простить не мог и не простит уже никогда.

      Глава 2

      Он не знал, как именно нужно выглядеть на три миллиона евро. Всегда считал, что Алла именно настолько и выглядит, поскольку