С первого взгляда. Галина Романова

Антоша.

      – А в чем?

      – В том, что я ради твоего спасения соврала следователям. – Она посмотрела ему в глаза с неприятным вызовом. – И ты теперь мне должен.

      – И что я должен? Кажется, я уже поблагодарил тебя.

      Прозвучало слишком небрежно. Нельзя было так с ней. Надо было, надо было сделать над собой усилие и хотя бы улыбнуться с признательностью.

      – Это слишком мало, мой милый.

      Ее пальцы вновь потянулись к его щеке, он отпрянул. И вот после этого ее голос и манеры стали много жестче и много неприятнее.

      – Пока все проходило в форме беседы. Протокола никто не вел. Я специально уточнила. – Она собственнически уложила ему на затылок пятерню, сжала и потянула его голову на себя, продолжая говорить: – Я спасла тебя, сотворив тебе стопроцентное алиби. Теперь ты вне подозрений, дорогой. Но ничто не мешает мне поменять мои показания уже под протокол. Расплачусь, скажу, что была не в себе. Что испугалась за тебя. Им уже доложили, что я всю жизнь бегаю за тобой, как кошка. Так что мои действия находят объяснения. Ты понял меня?

      – Что я должен понять?

      Он будто одеревенел и от слов ее, и от прикосновений. И еще глаза…

      Глаза вгрызались в его душу, потрошили ее, рассматривали и знали все, что там в ней творилось.

      Да, он трусил! Отчаянно мелко трусил. Ненавидел себя за слабость, но поделать ничего не мог.

      – Я повторяю, Антоша. – Влада неприятно улыбнулась, пододвигаясь к нему ближе. – Я соврала ради тебя, ради нас двоих. Но если нас двоих не состоится, то я с легкостью изменю свои показания, и ты сядешь в тюрьму. Надолго!

      – Нас двоих? Не состоится? Ты что имеешь в виду?!

      Грязная мелкая шантажистка! Сейчас он презирал ее с такой силой, как не презирал никогда прежде. Она предлагает ему сделку! В обмен на свою ложь она требует от него взаимности! Понял он не сразу, но понял.

      Она что, очумела совсем, да?! Считает его способным на подобное?!

      – Ты должен на мне жениться, милый, – продолжила она совершенно без тени стыда.

      – Что я должен?

      Он попытался отпрянуть, но ее руки вдруг оказались очень сильными и жесткими. Они держали его за плечи, не позволяя шевельнуться. Глаза, всегда казавшиеся ему бесцветными, потемнели, смотрели требовательно.

      Влада ждала ответа. И она была почти уверена в словах, которых прождала слишком много лет.