Обитель Тьмы. Антон Грановский

на поиски чуднóго амулета, который должен был возродить оскудевшую землю и снова сделать ее плодородной.

      – Ну, как? – робко глядя в угрюмое, выдубленное солнцем и ветрами лицо ходока, спросил брюхатый купец. – Осмотрелся?

      Лобан не ответил. Он водил людей в Гиблое место уже два года и никогда не мог смотреть на своих ведомых без скрытого презрения. Здесь, в Гиблом месте, он был всемогущим королем. От него, и только от него, зависело – будут ведомые жить дальше или сложат свои головы в гиблой чащобе.

      Купец и один из землепашцев растерянно и боязливо переглянулись.

      – Так что скажешь, ходок? – снова спросил купец. – Есть там другой путь?

      Лобан помолчал еще несколько мгновений, потом покачал головой и хрипло ответил:

      – Нет. Придется разгребать этот завал.

      Ведомые принялись разгребать завал из веток, травы и грязи. Лобан достал из ножен меч и взвесил его в руке. Меч был хороший, заговоренный кузнецом-вещуном от темных тварей. Лобан еще никогда не поднимал его на людей.

      Что ж, всегда бывает первый раз. Лобан подал знак Кудене. Тот кивнул и положил руку на кряж меча. Лобан шагнул к ведомым, занес меч и рубанул купца по голове. Голова купца раскололась, будто как орех. На звук обернулся иноземец. Брови его изумленно взлетели вверх, но Лобан, выдернув меч из головы купца, размахнулся и резким ударом рассек иноземцу грудь.

      – Лобан… – пробормотал один из землепашцев, обмирая от ужаса и пятясь от окровавленных тел своих товарищей. – Лобан, что ты наделал?

      Лобан, не отвечая, снова занес меч для удара. На этот раз к нему присоединился Куденя, и вдвоем они быстро зарубили землепашцев.

      Сделав дело, братья-ходоки опустили мечи и перевели дух. Лобан вытер ладонью забрызганное кровью лицо и проронил:

      – Кончено.

      – Да, – тяжело дыша, отозвался Куденя. Он сорвал пучок травы и тщательно вытер щеки, шею и заляпанную кровью руку.

      Лобан воткнул в землю меч, затем подошел к купцу, присел рядом и принялся обшаривать его карманы. Из одного ходок достал кошель с золотыми монетами. Затем он обшарил карманы тощего иноземца. На этот раз добычей ходока был мешочек с драгоценными яхонтами.

      Куденя, ожидая, пока брат закончит обыск, покосился на изрубленный труп купца и язвительно произнес:

      – Ну что, скупердяй? По-прежнему будешь талдычить, что заплатишь мне только после того, как найдем чуднýю вещь?

      В лесу что-то хрустнуло, и усмешка мгновенно сошла с лица Кудени. Несколько мгновений он вслушивался в звуки леса, потом посмотрел на брата и спросил:

      – Ты слышал это?

      – Что? – не понял Лобан, продолжая обшаривать одежу иноземца.

      Куденя вздохнул.

      – Нет, ничего… Просто показалось. – Он перевел взгляд на тело иноземца, облизнул пересохшие губы и тихо сказал: – Говорят, если ходок убил своего ведомого, падшие боги накажут его.

      – Чушь. – Лобан выпрямился и сунул добычу в карманы кафтана. – До межи всего три версты, братка, и мы с тобой пройдем их.

      Он повернулся к мечу, и вдруг Куденя взволнованно выкрикнул:

      – Брат, там кто-то есть!

      Лобан повернулся к Кудене и увидел, что тот показывает на черные вересковые кусты.

      – Кто-то видел, как мы убили их, – прошептал Куденя.

      Лобан нахмурился, шагнул к мечу и вырвал его из земли. Теперь, всего за три версты от счастливой жизни, он не намерен был сдаваться и готов был убить любого, кто встанет на их пути.

      С мечом в руке ходок повернулся к вересковым кустам и крикнул:

      – Кто там? А ну – выходи!

      Кусты шелохнулись, и на поляну шагнул незнакомец. Это был человек. Высокий, одетый в белое и весь словно обсыпанный мукой.

      Лобан дал знак Кудене, а сам резко спросил:

      – Ты кто?

      Незнакомец молчал. И тут Куденя бросился вперед и рубанул белого незнакомца мечом. Тот отпрянул, выронил что-то на траву и вдруг завизжал, да так страшно и пронзительно, что у Лобана заложило уши, а меч сам выпал из разжавшихся пальцев.

      Лобан согнулся пополам и заткнул уши ладонями.

      Внезапно визг оборвался.

      Оглушенный ходок выпрямился и снова взглянул на незнакомца, однако того уже не было, а Куденя, волоча по траве меч, шел к Лобану странной, покачивающейся походкой.

      Не дойдя до старшего брата двух шагов, Куденя рухнул на траву. Лобан бросился к нему, быстро присел рядом и осмотрел тело брата. Кафтан на груди у Кудени взмок от крови. Прощупав его грудь пальцами, Лобан понял, что раны, оставленные белым незнакомцем, глубоки и смертельны.

      – Я… убил его, – хрипло выговорил Куденя, и фонтанчик крови с клекотом вырвался у него изо рта.

      На широком лице Лобана выступили капли пота. Он погладил Куденю по голове и тихо произнес:

      – Да, братка. Ты его убил.

      Куденя хотел еще что-то сказать, но закашлялся, и брызги