В эпицентре любви. Дженни Лукас

мама!

      – Она умерла, – бросил он.

      Она застыла, ее лицо омрачилось.

      – Мне жаль, Ив, – сказал он, – но, насколько я знаю, у тебя нет близких.

      Он притянул ее к себе. Волосы Ив, даже непричесанные и немытые, привычно пахли ванилью и сахаром. На этот аромат его тело немедленно отреагировало желанием тут же предаться запретному соблазну.

      «Остановись!» – приказал он себе. Он не станет думать о ней. Не будет хотеть ее. Он ведь в состоянии контролировать собственное тело, черт возьми!

      Ив сжала пальцами его рукав, уткнулась лицом в его свежую классическую рубашку.

      – Значит, у меня никого нет, – проговорила она тихо, почти шепотом. – Ни родителей. Ни братьев и сестер. Никого.

      Он посмотрел на нее сверху вниз, приближая к себе ее лицо, вглядываясь в синие глаза, блестевшие от слез.

      – У тебя есть я.

      Ив изучала его, словно пытаясь распознать эмоции за непроницаемой маской. Талос придал лицу выражение заботы, восхищения и любви – или, по крайней мере, того, как он представлял себе эту самую любовь, никогда не чувствуя ее на самом деле.

      Она шумно выдохнула, легкая улыбка озарила ее лицо.

      – И наш ребенок.

      Талос только кивнул. Именно из-за ребенка он намеревался установить абсолютный контроль за Ив. Он должен заставить ее поверить в его заботу.

      Не важно, подумал он язвительно, что она сделала с ним. Он внушит ей доверие. Сделает все, чтобы она мечтала выйти за него замуж.

      А потом – о, потом!..

      Они поженятся, и тогда его главной целью станет заставить Ив вспомнить правду. Он будет с ней, когда она наконец вспомнит, и увидит, как изменится ее лицо.

      И он раздавит ее. Мысль о мести тешила его самолюбие.

      Это не месть, сказал он себе. Это восстановление справедливости.

      – Ив, я хочу жениться на тебе. – Он взял ее лицо в свои большие ладони.

      Жениться?

      «Да», – думала Ив, в изумлении вглядываясь в его красивое лицо, чувствуя сильные, шероховатые руки на своей мягкой коже, обжигающее тепло прикосновений, спускавшееся от шеи к груди и ниже.

      Как можно одновременно быть таким мужественным, красивым и властным? Талос был всем, чего жаждала ее измученная, пустая, напуганная душа. Он будет защищать ее. Любить ее. Наполнит ее жизнь.

      Да, да, да!

      Эти слова уже готовы были сорваться с ее губ, но что-то остановило ее. Что-то неясное заставило отстраниться от него.

      – Выйти за тебя замуж? – прошептала она, с бешено бьющимся сердцем глядя в его темные глаза. – Но я совсем не знаю тебя.

      Талос явно был удивлен. Он недовольно нахмурился:

      – Ты знала меня достаточно, чтобы забеременеть.

      – Но я не помню тебя, – попыталась объяснить Ив. – Будет неправильно, если ты станешь моим мужем.

      – Я вырос без отца. И не допущу, чтобы мой ребенок тоже прошел через это. Я дам ему свою фамилию. Не отказывай мне, – сказал он настойчиво.

      Отказать ему? Какая женщина способна в чем-то отказать мужчине вроде Талоса Ксенакиса?

      Глубоко вздохнув, она