В эпицентре любви. Дженни Лукас

ь, мистер Ксенакис, это чистая правда, – заверил его доктор Бартлет. – Она потеряла память. Не помнит ни вас, ни меня, ни даже вчерашнего происшествия. Правда, физических повреждений нет.

      – Конечно, потому что она лжет!

      – Она была пристегнута, но ударилась головой о подушку безопасности, – продолжил доктор Бартлет. – Сотрясения нет.

      Талос бросил на него сердитый взгляд. У этого врача была репутация выдающегося специалиста и порядочного человека. Он сделал состояние, всю жизнь работая на самых богатых и респектабельных пациентов, – значит, его не могли подкупить. Все знали, что он семейный человек, все еще влюбленный в свою пятидесятилетнюю жену, обожаемый отец троих детей и дед восьмерых внуков – значит, соблазнить его она не могла. Выходит, он искренне верил в то, что у Ив Крейг амнезия.

      Амнезия.

      Талос скривил губу. Зная ее дьявольское хитроумие, он мог ожидать от нее чего угодно.

      Одиннадцать недель назад, ранив его в спину, Ив Крейг, словно призрак, исчезла из Афин. Его люди безуспешно искали ее по всему миру, пока два дня назад она вдруг не объявилась в Лондоне на похоронах своего отчима.

      Талос отменил в Сиднее сделку на миллиард долларов и приказал своим людям не упускать Ив из виду до тех пор, пока он не доберется до Лондона на частном самолете. Кефалас и Леонидас следили за ней вчера вечером, когда она вышла из частного госпиталя на Харлей-стрит. Они наблюдали, как она прячет длинные, блестящие темные волосы под шелковый шарф, надевает большие черные солнечные очки и белые перчатки для вождения, садится в серебряный «астон-мартин» с откидным верхом, резко трогает с места…

      Въезжает прямо в красный почтовый ящик на тротуаре!

      – Это было так странно, босс, – сказал Кефалас в то утро, когда Талос прибыл из Сиднея. – На похоронах держалась нормально, а выйдя от врача, вела машину будто пьяная. И даже не узнала нас, когда мы помогли ей дойти до госпиталя после аварии.

      Теперь таким же озадаченным выглядел доктор Бартлет, почесывавший седую лысеющую макушку.

      – Вечером я тщательно осмотрел ее – никаких физических повреждений.

      Талос скрипнул зубами.

      – Да потому, что у нее нет амнезии. Она вас одурачила, вот и все!

      Пожилой врач оскорбился:

      – Я никогда не поверю, что мисс Крейг лжет, мистер Ксенакис. Я помню ее еще четырнадцатилетней девочкой, когда они с матерью приехали из Америки. – Он задумчиво покачал головой. – Все тесты дали отрицательный результат. Амнезия – единственное заболевание, которое я нашел. Это приводит меня к мысли о том, что авария стала лишь катализатором и травма эта, скорее, психологическая.

      Талос ухватился за единственную значимую информацию.

      – Если физически она здорова, то может покинуть госпиталь.

      – Сил у нее достаточно. Но она ведь потеряла память, и, возможно, было бы лучше, если бы кто-нибудь из членов семьи…

      – У нее нет семьи, – прервал его Талос. – Отчим был ее единственным родственником, а он умер три дня назад.

      – Я слышал о кончине мистера Крейга, мне очень жаль. Но я надеялся, у Ив есть дальние родственники…

      – Нет, – отрезал Талос, хотя понятия не имел о родне Ив. Он знал одно: сегодня ничто не помешает ему забрать Ив. – Я ее… – Кто? Бывший возлюбленный, жаждущий мести? – Бойфренд, – спокойно закончил он фразу. – Я позабочусь о ней.

      – Так мне вчера сказали и ваши люди, предупредив, что вы в пути. – Доктор Бартлет разглядывал его с явным неудовольствием. – Но вы как будто вообще не считаете, что ей необходима помощь.

      – Вы утверждаете, что у нее амнезия, у меня нет повода не поверить вам.

      – Но сказали, что она лжет.

      Талос криво усмехнулся:

      – Изощренная ложь – часть ее обаяния.

      – Так, значит, вы вместе? – Доктор, прищурившись, смотрел на него. – Собираетесь жениться на ней?

      Талосу был известен ответ, которого ожидал этот человек, – всего один ответ, который обеспечит ему полную власть над Ив. И он сказал правду:

      – Она все для меня. Все!

      Вглядываясь в выражение лица Талоса, доктор задумчиво гладил бороду, затем, очевидно приняв решение, быстро кивнул:

      – Очень хорошо. Передаю ее на ваше попечение, мистер Ксенакис. Позаботьтесь о ней дома.

      На Митридосе? Талос скорее умрет, чем осквернит его. Но в Афинах – пожалуйста. Там он и будет держать ее взаперти, пока она не пожалеет о содеянном.

      – Вы позволите увезти ее сегодня?

      Доктор кивнул.

      – Да. Она должна ощущать вашу любовь, – предупредил он. – Чувствовать себя нужной и защищенной.

      – Нужной и защищенной, – повторил Талос, с трудом сдерживая усмешку.

      Доктор Бартлет нахмурил брови:

      – Мистер Ксенакис, вы только представьте, что это были за сутки для Ив. Ей не на кого было опереться. Она не помнит ни друзей, ни семьи – никого, к кому можно обратиться.