Саянские сокровища. Михаил Смирнов

кажется, совсем другое. И не будем об этом.

      – О’кей. Тогда искупнемся и на завтрак, – предложил Варлам.

      – Да, друг. А потом снова в горы.

      – Загорелся ты ими, я смотрю.

      – Понимаешь, тянет меня туда. Хочется что-то найти, правда, что именно найти – не знаю.

      – Если очень хочется, – весело поддержал Варлам, – значит найдем…

      Во время завтрака бабушка Ружана, хитро улыбаясь, вымолвила:

      – У нас к тебе, Варлам, есть, как это сейчас говорят, конфиденциальный разговор.

      – Мне выйти? – бросил Николай.

      – Нет, друг, – твердо изрек Варлам. – У меня от друга, бабушка Ружана, секретов нет.

      – Это хорошо, друзья, – широко улыбаясь, сказала бабушка Ружана.

      Став серьезной вымолвила:

      – Тогда слушайте рассказ про Крест Евфросиньи Полоцкой. Пожалуй, на сегодня, это самая известная пропавшая святыня белорусов.

      Варлам и Николай переглянулись. Затем снова внимательно взглянули в морщинистое строгое женское лицо.

      – Его, Крест этот, по заказу княгини Евфросиньи Полоцкой в XII веке сделал знаменитый золотых дел мастер Лазарь Богша. И вышло у кропотливого мастера чудо рукотворное: напрестольный (алтарный) шестиконечный Крест в 52 сантиметра из дерева (говорят, из кипариса), на котором с лицевой стороны была набита 21 золотая пластина с эмалевыми изображениями святых, орнаментом, драгоценными каменьями. Край передней стороны Креста обрамлен ниткой жемчуга, а по бокам – 20 серебряных пластин с выгравированными на них надписями. В специальных гнездах мастер поместил частицу Креста Господня, капли его крови, частицы его гроба и камень из гробницы Божией Матери. Кроме того, в Кресте были частицы мощей святых Стефана и Пантелеймона, а также капли крови святого Дмитрия. Все эти святыни специально по просьбе монахини Евфросиньи прислал патриарх Константинопольский Лука Хрисоверг и византийский император Мануил Комнин.

      Бабушка Ружана замолчала, дабы передохнуть и рассмотреть молодых людей. А они, Варлам со скептическим выражением лица, Николай – удивленным, переглядывались.

      – Продолжаю я, молодцы, свое повествование, – вымолвила бабушка Ружана. – Дальнейшая история Креста запутана и противоречива, он покидал родину, возвращался. В 1841 году Кресту по указу высших московских иерархов следовало вновь покинуть родину. И вот полоцкий архиепископ Василий (Лужинский) повез Крест в Москву, где белорусская святыня вначале находилась в Успенском соборе, а потом перебазировалась в Санкт-Петербург (в синодальную церковь, а затем в Казанский собор). Потом Крест снова возвратился в Белоруссию. Известно, что в Могилеве в краеведческом музее Крест и находился до начала Великой Отечественной войны. Пока, как писали в газетах, не был вывезен вместе с другими музейными раритетами немецко-фашистскими захватчиками в неизвестном направлении. Потом писали, что белорусская реликвия оказалась в США, то ли у миллиардеров Морганов, то ли у Рокфеллеров.

      Бабушка замолчала, а в разговор вступила тетя Домна.

      – Следует сказать,