Время жизни. Евгений Петрович Горохов

братишку на руки и сказала: «Послушай сынок, ты уже большой и должен заботиться о Хазболате. Пока будут слышны выстрелы, сидите здесь, а когда всё стихнет, идите по этой дороге. Ты помнишь, мы по ней ездили в гости к дяде Хасану и тёте Аманат в Иласхан Юрт? Пойдёте туда, дядя приютит вас. И помни сынок, тебя зовут Баха³², поэтому ты должен жить и помочь жить Хазболату. А теперь прощай, мне нужно идти к отцу».

      Она поцеловала сыновей и побежала в аул, а там уже слышны были ружейные выстрелы и пушечная пальба.

      Больше Баха не видел своих родителей. Весь день в Дады Юрте шёл бой, и ребята сидели в овраге. Там же они провели ночь. Едва рассвело, отправились в Иласхан Юрт, куда добирались несколько дней. Бахе тогда было десять лет, а Хазболату два.

      Это уже потом стало известно, что войска атамана Сысоева целый день не могли взять Дады Юрт. Каждая сакля стала крепостью, гяуры потеряли в этом бою много людей. Сам атаман Сысоев был ранен. В конце концов, селение было стёрто с лица земли. Все защитники Дады Юрта: мужчины, женщины и дети, погибли. Баха с Хазболатом, оказались единственными, кому удалось уцелеть.

      Пока Баха предавался воспоминаниям, Абу ведя коня под уздцы, шёл домой. Он думал о Кхокху, девушке, которую любил. Баха разбередил ему душу своими разговорами. Абу знал, что любовь его безнадёжна. Он небогат и вряд ли сможет уплатить калым, который попросит за девушку её отец. Конечно, можно набраться мужества и признаться Кхокху в любви. Но как?! В её присутствии Абу лишь потел и терял способность связно говорить. С какой стороны не взглянешь, ситуация безвыходная.

      И брёл уныло Абу по дороге, не глядя по сторонам, от того вздрогнул он, услышав звонкий девичий голосок.

      – Вассала валейкум Абу, идёшь и совсем не смотришь на дорогу.

      – Валейкум вассалам Петимат, немного задумался, а когда мысли далеко отсюда, мало смотришь вокруг, – грустно улыбнулся Абу.

      – Какими же думами полна голова твоя?

      – Разными, – пожал плечами парень.

      Петимат восемнадцать лет, все её подруги давно уже были замужем. Полная, некрасивая, с круглым одутловатым лицом, она всё же была очень привлекательна для потенциальных женихов. Её отец Мансур, богатый и уважаемый человек, души не чаял в единственной дочери.

      – Мысли твои как сокол высоко летают, и не обращаешь ты внимание, на тех, кто по земле ходит, а зря Абу, поверь мне, зря.

      – Не пойму я тебя Петимат.

      – Эх, глупый! Не видишь своего счастья. Посмотри внимательней, оно перед тобой. Отец для меня ничего не пожалеет. Выдаст за того, кого я выберу. Ты Абу по сердцу мне! Вот видишь, я нарушила обычай, сама заговорила с тобой о замужестве.

      – Спасибо Петимат за доверие, но сердцу не прикажешь. Я люблю другую девушку.

      – Смотри Абу, упустишь своё счастье.

      – Может быть и так, – кивнул Абу и пошёл своей дорогой.

      Петимат смотрела ему в след, пока он не скрылся из виду.

      – Что стоишь одна Петимат? – раздался за спиной хрипловатый голос, не оборачиваясь, девушка сказала:

      – Опять

32

Баха – переводится с чеченского языка: «живи».