Пропасть глубиною в жизнь. Анатолий Косоговский

нет! Ну чего ты сразу на дыбы становишься. Просто, вдумайся… Правда, она вроде бы всегда одна, но в то же время у каждого человека она все-таки своя. Вот и получается, что правд как бы несколько…

      – Во дает!

      Данька слегка поостыл. Его явно заинтересовала философская сторона сказанных Алексеем слов, хотя уверенности в том, что он понял весь смысл произнесенного, не ощутил. Потому и потребовал всем своим видом продолжения начатого.

      – Нет, ну, в смысле, каждая сторона, как правило, толкует правду по-своему. А почему ж между людьми споры бывают. Да еще такие, что не всякий суд рассудит, – фактически повторил уже сказанное ранее Кобзарь, чем явно разочаровал собеседника.

      – Фи-ло-соф, – издевательски протянул Даниил и отвернулся.

      Алексею вовсе не хотелось обидеть своего нового приятеля. Ему казалось, что, напротив, он и так крайне мягко попытался объяснить Даниилу самые, на его взгляд, простые вещи. Однако, видя такую реакцию собеседника, поспешил перед ним извиниться.

      – Даня, ну, извини, – теперь Алексей более тщательно подбирал слова. – Я вообще не это хотел сказать. Вот послушай.

      Даниил снова повернулся к Алексею.

      – Вот скажи, – продолжал тот. – Вас там сколько в этой квартире было?

      – Это частный дом, – пробухтел Даня.

      – Ну хорошо, допустим, частный дом. Так сколько вас туда налезло?

      – Да я там вообще внутри не был, я же говорил, – отходя, начал объяснять Даниил. – Одного шкета ночью в форточку пихнули, он там и наделал.

      – Вот! – Алексей поднял вверх указательный палец. – Шкет в квартире, ну, короче, в доме был один. Хорошо. А во дворе под окнами следы еще десятка таких же, которые его в форточку пихали. Правильно я говорю?

      – Ну, не десятка. Нас там трое было.

      – Итого четверо. Теперь подобьем бабки. Мало того, что проникновение в кварти…, ну, в дом – уголовное преступление, за него срок светит, так шкет в квартире, конечно же, уйму пальчиков оставил…

      – В смысле? – перебил Даня.

      – В смысле отпечатков пальцев. Ведь прикасался же он к вещам в доме. Так?

      – Так.

      – Плюс следы обуви. Его и ваши под окнами. Так?

      – Наверно. Да что ты мне всякую ерунду плетешь. Пальчики… Обувь…

      – Нет, ты не спеши, ты послушай. Еще можно добавить ту самую кучу, из которой, знаешь, эксперты, ну, в общем, милиция сколько информации могла нагрести.

      Даня хрипло засмеялся: «На то они и мусора!», но Кобзарь не обратил на его реплику абсолютно никакого внимания, сел поудобнее и продолжил:

      – Да еще всякие прочие оставленные вами улики. Вот и получается, что вы из-за кучи говна могли если не реальный срок схлопотать, то по шапке точно получить. Из комсомола, скажем, вылететь.

      Даниил засмеялся:

      – Тоже мне наказание. Пусть выгоняют. Я в него еще и не вступал, между прочим.

      – Как это?

      На лице