Метаморфоза. Апостолы бытия. Юрий Кривенцев

сам из пекла достану!!!

      Мое тело превратилось вдруг в слабый придаток чего-то непознанного, пугающе равнодушного, в сверхпроводник, через который хлынул в этот мир неконтролируемый фонтан чужеродной жути.

      Катарсис!

      На входной двери треснуло стекло, над головой лопнула одна из несгораемых электроламп. Маришка отшатнулась в ужасе и неловко плюхнулась на пятую точку.

      Бесконечная секунда безмолвия и вдруг… тонкий ритмичный звук кардиодетектора. Прямая линия на экране вздрогнула и дала всплеск, второй, третий… Приборы не врут: сердце заработало, артериальное давление быстро восстанавливалось.

      Еще минута и Арустамян открыл глаза.

      Аллилуйя! На этот раз миновало. Сутки без трупа – для доктора Савина это редкая удача.

      Пересменка прошла гладко, быстро. На утренней врачебной пятиминутке я отчитывался как на автомате. Правильные нужные слова вылетали сами собой, складываясь в цепочки логичных убедительных фраз. Голова была занята другим: что это было, что за ужасающая сила коснулась меня? Исподволь подсознание заполняла неконтролируемая растерянность вперемешку с усиливающимся страхом. Да было ли это на самом деле? Может, почудилось? Ну, уж нет, все реально. Свидетели тому – испорченная электротехника и воскрешенный пациент. И не только я знаю это. В коллективах, подобных нашему, информация распространяется мгновенно. Десятки пар глаз смотрят на меня. В зрачках искрится смесь жадного любопытства и настороженности. Знаю, что думают многие: «Вот он, наш непутевый, опять начудил. Слава Богу, не угробил ни кого. Что от него ждать завтра?».

      Изнутри поднимается волна гнева. Я старался изо всех сил, как и всегда впрочем. Почему только со мной такое?! Хочется послать всех подальше, громко, обидно, так, чтобы отрезать навсегда. Хотя, зачем? В чем их вина? Они обычные, реагируют, как положено. Это я – иной, порченый. Это моя карма, мой груз и мне одному нести его. Не им.

      Заканчиваю выступление, скомкав заключительные фразы. Торопливо, но четко отвечаю на пару вопросов главного врача и, не прощаясь, стремительно покидаю зал заседаний. Словно старую змеиную кожу, сдираю себя белый халат и почти бегом вылетаю на улицу.

      Свежесть!

      Буйная, наглая весна встречает меня теплым ветром, насыщенным ароматами цветения и тонкой городской пыли. Сразу становится легче. Яростная пульсация в висках стихает. Глубоко, с наслаждением вдыхаю майский воздух и, прищурившись от ярого солнца, смотрю вверх. Насыщенная светлая синь неба тянет взгляд, не отпускает. Чистейшая лазурь, ни единого облачка.

      Непроизвольно улыбаюсь. До меня доходит вдруг вся пустяковость и суетность произошедшего. Мазохистское желание упиваться тяжестью своей судьбы пропадает напрочь. Плевать! Что было, то было. Жить сегодняшним днем, текущим часом.

      Забыть.

      Я двинулся вперед. Пешочком. До дома недалеко. Хотя… Что там делать? Заснуть сейчас вряд ли получится, несмотря на усталость, а вот разрядиться не помешало бы.

      Вот