Вельяминовы. Начало пути. Часть первая. Том второй. Нелли Шульман

сказала Кася озабоченно, – что я вам говорила.

      – Все помню, – Марджана поцеловала девчонку: «Поиграйте и ложитесь спать».

      Кася украдкой перекрестила ее: «Храни вас Господь».

      Марджана вышла из комнаты. Спустившись по лестнице, миновав несколько коридоров, остановившись у золоченой двери, она опустилась на колени.

      Джумана поиграла ножиком.

      – Она переехала? – спросила женщина секретаря. На лепестках роз в саду блестела утренняя роса.

      – Сейчас переезжает, – секретарь поджал губы: «Пять комнат, бассейн, терраса с выходом на море. Это пока, – он поднял брови, – и я не считал подносов с драгоценностями, которые ей принесли на рассвете».

      – Гездэ, – задумчиво пробормотала Джумана.

      – Передай ей, – она протянула секретарю букет роз:

      – С пожеланиями долгой жизни. Они ей пригодятся, – кадина усмехнулась: «Пока она не понесла, не стоит ничего делать. Там посмотрим».

      Евнух, пятясь, вышел из комнаты.

      – Это вам, кадина, – Кася присела перед Нур-бану, – от моей госпожи Марджаны-гездэ, в благодарность за ваш подарок. Дочери госпожи Марджаны понравились котята, которых вы прислали.

      На искусной миниатюре переливался красками Стамбул, такой, каким его видно с Босфора.

      – Какая прелесть, – искренне сказала женщина: «Передай твоей госпоже, что я всегда рада видеть ее в моих покоях».

      Выйдя на террасу, Марджана посмотрела на море. Отсюда оно было ровно смятый, синий бархат.

      – Молодец, – раздался сзади знакомый голос: «Но это только начало».

      Она взглянула в темные, мягкие глаза. Глава евнухов гарема помолчал: «Его султанское величество велел отвести твоей дочери отдельные комнаты. Ее будут звать принцесса Фарида, она нам пригодится».

      – Не сейчас, – добавил евнух: «Лет через десять, когда ты станешь валиде-султан. Королевой-матерью, если, по-вашему».

      Пролог

      Лондон, ноябрь 1571

      – Милая, любимая моя Машенька! С Божьей помощью встали мы вчера на плимутском рейде. Обратный путь был быстрым, но тряским, потрепало «Изабеллу» изрядно. Я проведу здесь пару деньков, распоряжусь ремонтом, и приеду в Лондон.

      Оставлял я тебя, когда ничего еще заметно не было. Посчитал я, что ты на сносях меня встретишь. Больше спи и не волнуйся за меня. Я на английской земле и скоро тебя увижу.

      В этом году я постараюсь добиться не короткого отпуска, а подольше. Хотелось бы наше дитя попестовать. До свидания, милая Маша, остаюсь вечно любящий тебя Степан.

      Держась за поясницу, Маша вперевалку пошла на кухню. Мистрис Доусон пекла булочки.

      – Его милость приезжает, – Маша помахала письмом: «Изабелла» вчера в Плимут пришла».

      – Слава Богу, – вздохнула кухарка:

      – Довольна, наверное? – по старой памяти женщина называла леди Мэри на ты.

      – Не сказать, как, – Маша утащила свежую булочку:

      – Думала, что придется мне одной