Просветленные видят в темноте. Как превратить поражение в победу. Олег Гор

– маленькие тайские арбузы, дыни, ананасы и бананы, манго и напоминавшую оранжевые кабачки папайю.

      Рюкзак сбросил и сунул себе под ноги.

      

Монах расположился за прилавком передвижной закусочной, виду него был деловой.

      Ладно, уж если брат Пон попросил, то можно ему и помочь, забыть про кипящее внутри раздражение и про то, что фаранг, работающий при макашнице, – вообще дело неслыханное и невиданное. Если кто из знакомых пройдет мимо, то, увидев меня за таким делом, еще и в обморок от удивления свалится.

      Начав чистить ананас, я чуть не отрубил себе палец.

      – Черт! – выругался я на родном языке, глядя на длинный кровоточащий порез.

      Русская дама открыла рот и уставилась на меня круглыми, точно блюдца, глазами.

      Но брат Пон отвлек ее, начав предлагать соусы, а я сунул пострадавший палец в рот и сделал вид, что все хорошо. Боль улеглась, я закончил с ананасом и принялся срезать кожицу с манго, действуя на этот раз намного аккуратнее.

      – Никто не в силах ничего сделать с тобой, даже я, – сказал монах, когда дама отошла. – Твое сознание-сокровищница проращивает «семена» прежних деяний, создавая определенные рисунки на стенках того тоннеля восприятия, в котором ты находишься. Отыщи здесь место для вмешательства других людей?

      – То, что я его не вижу, не значит, что его нет, – буркнул я. – Вы же можете! Вспомните, как вы успокаивали меня одним прикосновением!

      – На самом деле ты сам себя успокаивал, я лишь помогал, – брат Пон покидал кусочки ананаса в блендер, добавил туда же кубиков льда и плеснул воды, после чего прибор зажужжал, лишив нас возможности разговаривать.

      Я продолжал резать манго, и с каждым движением мне становилось легче.

      Простая работа, легко решаемые, возникающие одна за другой задачи – разобраться с одним фруктом, взяться за следующий, бросить шкурки от банана в мусорный пакет, улыбнуться ждущему шейка ребенку, нацепить на пластиковый стакан крышку, достать новую упаковку трубочек.

      Легко забыть, что где-то существуют некие проблемы.

      Работника общепита я изображал несколько часов.

      Когда светило тронуло боком горизонт, народ повалил с пляжа и поток клиентов иссяк.

      – Ну вот, видишь, ты больше не злишься и не говоришь глупости, – сказал брат Пон, вытирая руки полотенцем. – Давай приходи завтра, опять возьмешь в руки этот нож. Так мы с его помощью из тебя за неделю Будду сделаем!

      Я улыбнулся.

      – Увы, я не могу тут работать… Меня в Паттайе знают многие, если кто увидит…

      – Опять эти чужие ожидания и мнения, про которые нужно просто забыть, – монах цокнул языком. – Но даже если так, если ты боишься уничтожить свою драгоценную репутацию богатого и успешного чувака, то как насчет того, чтобы этой работой занялось твое второе «я»?

      – Второе «я»?

      – То самое, на которое ты медитировал последние дни.

      Лысый тип с рыжей бородкой и усами, созданный исключительно силой моего воображения?

      – Но он же… это же