Лабиринт оборотня. Юлия Александровна Пульс

сестренка.

      Не успела я ничего сказать, как она отошла от повозки.

      – Есть еще желающие?

      В ответ тишина. Даже стражники затихли. Да кому я нужна?! Пора ехать в лабиринт!

      И тут я обомлела. Ко мне подошел дядя. Склонил седую голову и погладил меня по щеке.

      – Мне нет прощения. Боги покарают меня за всю ту боль, что я тебе причинил. Я готов к вечным мукам во тьме. Если сможешь, прости.

      Я впервые видела, как плачет дядя и сама прослезилась вместе с ним.

      – Я не держу зла. Берегите Ждану, – прошептала я.

      Он поцеловал меня в лоб и погладил по плечу. Одарил взглядом полным боли и вины. Повозка тронулась с места, дребезжа деревянными колесами. Я закрыла глаза, чтобы не видеть неба и верхушек деревьев. Начала потихоньку разрезать ленты ножом. Когда освободила руки, то сомкнула между собой пальцы. Медленными движениями освободила ноги от скользкой ленты и застыла, прислушиваясь к стражникам. Судя по разговору, они ничего не заметили.

      Вскоре я услышала шум нашей реки, который ни с чем не спутать. Настал миг, когда я должна вскочить и убежать. Но не спешила. Все не решалась, вспоминая доброе лицо Жданы и раскаяние дяди. Что сейчас для меня дороже? Жизнь с любимым или жизнь сестры?

      Я распахнула глаза. Тучи сгущались на небе, и поднимался ветер, осыпая меня снежинками, сорванными с деревьев. Руки будто сами вырывались из-за спины, пытаясь спасти тело, но я в миг их смирила. Закусила губы от невыносимой внутренней боли, чтобы не зарыдать в голос. Слезы полились ручьем, и стон вырвался наружу. Один из стражников посмотрел мне в лицо и сказал:

      – Держись, девочка. Немного осталось. Мы уже в конце леса.

      Я вспомнила, что там ждет меня Демьян и снова едва не сорвалась с места.

      – Когда окажешься в лабиринте, держись правой стены. Не отнимай от нее руки…

      Его слова тонули в моей горечи, и больше я ничего не слышала, кроме собственных стонов. Я билась в агонии, сминая под собой цветы в кашу. А когда услышала родной голос, вообще потеряла рассудок.

      Демьян скакал рядом с повозкой и кричал:

      – Прыгай сюда! Лисенок! Очнись!

      Стражники оголили мечи, а я открыла свинцовые веки и посмотрела на Демьяна.

      – Уходи, – прохрипела я.

      – Я не отдам тебя, слышишь?! Я люблю тебя, Дарена! Вставай!

      Повозка остановилась, и стражники по выпрыгивали, нападая на Демьяна. А я продолжала лежать не живая ни мертвая. Ратибор взял меня на руки и понес. Голос Демьяна удалялся, и теперь я слышала только дыхание сына мясника.

      – Вот и лабиринт, – объявил он и поставил меня на ноги.

      Я посмотрела на глухую стену с поросшим растениями входом. Впереди чернота, а позади звуки драки.

      – Ратибор, не бейте Демьяна. Он ни в чем не виноват. А ты перестань стесняться и молчать. Ты нравишься Ждане. Заговори уже с ней хотя бы о погоде.

      Ратибор округлил глаза и кивнул. Я ступила одной ногой в лабиринт и вой зверя на секунду оглушил. Сердце сжалось от страха. Я коснулась правой стены и обернулась. Демьян