Рождественская утка (сборник). Сергей Ямпольский

деревьев, маленькие утки – не только самые красивые птицы на свете, но еще и самые преданные супруги. Они даже взлетают одновременно.

      «В прежнее состояние, слава Богу, она уже не вернется, – мыслила Лара, – а вот подыскать ей партнера необходимо. Он-то и должен стать ее защитой. Летом на Лесном Озере их будет много, будет и выбор. Пусть только на крыло встанет покрепче».

3

      На крыло Лара меня быстро поставила. Гоняла по озеру, раздавая своими широкими синими крыльями хлесткие шлепки по бокам, словно оплеухи. Она совсем не жалела меня, а только покрикивала: «Не лениться, Маргарет!»

      Поневоле я стала взлетать над водой, опасаясь ее очередного урока. Учеба Лары пошла мне на пользу, поскольку уже через несколько недель я стала описывать над озером один за другим воздушные круги и даже пируэты. Чувство полета, моего первого полета над землей было восхитительным – поразительная, неземная, неведомая ранее тишина, полная отрешенности от земных ощущений, да легкий шелест теплого летнего ветра в ушах. Вот оно – счастье, думала я и поднималась все выше над кронами деревьев. Здесь воздух был особенно живителен и благоухал от запаха хвои, а небо становилось кристально чистым и легким для полета.

      Высоко в сизо-голубом небе мне все чаще и чаще приходила в голову мысль о том, что в мире существует не только зловещая, порой безнадежная, жестокая борьба за жизнь, но где-то обязательно живут добрые мирские ценности, ради которых стоит пережить временную боль. Я думала о том, что теперь мне будет сопутствовать абсолютная, ни от кого не зависящая свобода полета, а значит, и долгожданная свобода всей моей жизни.

      «Это и есть истинные ценности, и скоро, совсем скоро они откроются и мне», – мечтала я.

      Я знала, что эти незыблемые устои были, и есть, и будут. И живут они, возможно, там, за нежно-зелеными холмами, или за золотистым пшеничным полем, отражающим, как гигантское зеркало, желто-оранжевое солнце, а может быть, они пока скрываются в кустах утренней росистой сирени? Но самая главная и необходимая ценность в жизни любого существа – это слышать обращенное к тебе одно-единственное, одно заветное и сокровенное слово – «Мама»!

      На землю меня мог вернуть лишь окрик Лары. Она почему-то волновалась за меня, что было совершенно напрасно, поскольку я уже хорошо летала.

      – Сколько раз тебе говорила, Маргарет, что нельзя далеко отлетать от озера! Не дай Бог, прилетят красные огари и выдворят нас вон отсюда! Что же, обратно в городские квартиры вселяться нам, обратно в неволю?

      Я расспросила у Лары об этих красных огарях, и она мне ответила, что эти утки очень мощные и агрессивные, и что с ними лучше не конфликтовать, потому что у них сейчас такой период. Ну, а что еще лучше для нас, «мандаринок», так это хорошо маскироваться в кустарниках или камышовых зарослях, тогда они нас вообще не заметят. Утки-то мы, мол, небольшие, то есть крохотные, и нас любой обидеть может.