Две жизни. Мистический роман. Часть 2. Конкордия Антарова

о том, что эксплуатируют девочку. Раздражаясь, обе кое-как сами прилаживали теперь свои туалеты, проклиная в душе тот день и час, когда лорд Бенедикт переступил порог их дома.

      Запершись в своей комнате вечером, Дженни рвала и метала. Неоднократные размолвки с матерью, отсутствие у нее всякой выдержки и не сходившие с уст проклятия докучали Дженни. Только теперь она увидела, как некультурна ее мать, и оценила благородство отца. За всю сознательную жизнь Дженни пастор не сказал ее матери ни одного слова повышенным тоном и не позволил себе ни единого неджентльменского поступка по отношению к ней. Он был справедлив к обеим дочерям, балуя обеих одинаково. Мать же признавала только Дженни. И она со стыдом сейчас вспоминала, как часто съедала сладости, предназначенные сестре, как мать отнимала для нее у Алисы врученные ей подарки. И как та, радостно улыбаясь, отдавала Дженни все лучшее, что имела.

      Вспомнила Дженни и свой первый бал у деда. Мать приказала Алисе выпросить у деда завещанные ей по наследству бриллианты, чтобы Дженни могла их надеть. Дед ласково, – при всей своей суровости он всегда был необычайно ласков с Алисой, – в просьбе отказал. Подняв ее личико своей красивой рукой, он сказал:

      – Не Дженни и не твоя мать, а ты наденешь бриллианты моей матери. Они предназначены тебе и будут присланы к твоему первому балу.

      – Тогда уж, дедушка, их наверное никому не придется надеть. Ведь моего первого бала никогда не будет.

      – Почему же так, внучка? – рассмеялся дед, обнимая девочку, чего тоже почти никто не удостаивался.

      – На балы не возят дурнушек. Да и кроме того, я предпочла бы послушать классическую, а не бальную музыку. Ах, дедушка, как ты меня огорчил. Дженни ведь такая красавица. Ну как же она явится на бал с голой шеей?

      – Может шею свою прикрыть чем-нибудь или вообще на бал не ездить.

      – Так ей и сказать?

      – Так и скажи.

      Личико ребенка опечалилось. Алиса долго еще пыталась объяснить деду, что так огорчать людей нельзя. Это его смешило, он громко хохотал и все же отвез ее домой с коробкой конфет, но без драгоценностей. Дженни вспомнила и этот день, и ясно видела перед собой поникшую фигурку сестры. Под градом материнских упреков Алиса только горестно твердила, что просила деда так усердно, как самого Бога, но, видно, по ее грехам, ни тот, ни другой ее просьбам не вняли.

      Картины жизни мелькали в памяти Дженни одна за другой, и вот в доме появился молодой ученый, друг отца, Сандра.

      Дженни в первый же вечер уловила восхищенный взгляд гостя, когда Алиса играла и пела, и с тех пор старалась не допускать Алису к роялю при Сандре. Но тот умел действовать через отца, и это выводило из себя немузыкальную и ревнивую Дженни. Способная, с хорошей памятью, она легко схватывала суть каждой книги и была довольно образованна, хотя и не желала следовать той программе образования, которую ей предлагал отец. Знакомство с Сандрой, желание обратить на себя его внимание заставило ее серьезно учиться, и она – не без пользы