Две жизни. Мистический роман. Часть 2. Конкордия Антарова

куча платьев лежала горой на диване, а Дженни все еще не знала, на чем ей остановиться. Если бы здесь была «дурочка» – как всегда мысленно называла Дженни сестру, – вопрос был бы решен в две минуты. У «дурочки» был такой изысканный вкус, что Дженни давно уже следовала ее предпочтениям в выборе туалетов. Жизнь заставила ее оценить вкус Алисы, поскольку ее наряды лишь тогда вызывали всеобщее одобрение, когда она следовала указаниям сестры.

      И снова досада и зависть, что Алиса находится теперь в аристократическом доме, а она, Дженни, должна одна трудиться над туалетами, привели ее в раздражение, а время шло, и нерешительность Дженни сменялась возмущением. Почему Алиса, а не она – блестящая красавица – попала в любимицы лорда Бенедикта? И Дженни дала себе слово обворожить Николая. Она уже не раз пробовала свои чары на мужчинах и – ни разу не будучи влюбленной, но лишь флиртуя, – уже нескольких из них заставила искренне полюбить ее.

      Наконец Дженни отобрала костюм темно-серого шелка с темно-зелеными пуговицами и задумалась о выборе шляпы к нему. В тот момент она забавно выглядела в легком халате со шляпой на голове; вокруг нее тоже были разбросаны шляпы.

      Внезапно в ее комнату не вошла, а буквально влетела пасторша, тоже в халате и даже непричесанная. Она стала сыпать словами как горохом, и Дженни поняла, что к ней пришел слуга от лорда Бенедикта с письмом. На все требования пасторши отдать письмо ей слуга отвечал отказом, заявляя, что вручит письмо лично в руки мисс Уодсворд. Любопытство пасторши было доведено до предела. Понося слугу и хозяина, отдавшего такое приказание, она торопила Дженни поскорее выйти к слуге, которого успела обругать.

      – Прежде всего, мама, скажите, пожалуйста, посмотрели ли вы на себя в зеркало? На кого вы похожи! Сколько времени не стирался ваш халат? Вам десятки, сотни раз говорил папа, что леди не должна выскакивать в прихожую на стук посторонних без особой надобности. Вы же не только сами выскочили к лакею лорда Бенедикта, хотя у вас трое слуг, но еще и оскандалили меня перед ним. Как теперь этот лакей изложит свой отчет лорду Бенедикту? И – что еще нелепее – расскажет в людской о вашем грязном халате и ругани?

      – Это еще что за разговоры, Дженни! С некоторых пор, как я замечаю, ты, как и папенька, стала чересчур заботиться о хорошем тоне. Я не советую тебе переходить на сторону отца и Алисы, у меня для тебя есть просто блестящие планы…

      – У вас, мама, всю жизнь блестящие планы, только рушатся они легче карточных домиков. Но прошу вас, пройдите к себе и дайте мне возможность одеться. Я не могу выйти к слуге лорда в халате.

      – Давно ли тебе стала мешать мать?

      – Нет, не так давно, к моему сожалению и огорчению, я стала во многом расходиться во мнениях с моей матерью.

      Видя, что мать не уходит, она накинула черный плащ, который, вместе со шляпой, придал ей вид дамы, готовящейся выйти из дома. Категорически запретив пасторше следовать за собой, Дженни вышла в переднюю. По дороге она соображала, как должна вести себя леди, выходя