Самый одинокий человек. Сара Уинман

сказал Глинн. – Совершенно непредсказуемые повороты сюжета. Кровавые разборки. Шикарные машины и шикарные женщины. Смотри, вот фото автора. Посмотри на него. Посмотри, какой он стильный. Вот это мужик в моем вкусе.

      – Что это за мужик в твоем вкусе? Ты, часом, не голубой? – Это Билли подсел к ним.

      – В данном случае это значит, что с таким мужиком я был бы не прочь поотвисать.

      – А мы для тебя нехороши?

      – Я себе лучше руку отрежу. Ничего личного, Эллис, не обижайся.

      – Я не обиделся.

      – В семидесятые я был чем-то похож на него, в смысле стиля. Эллис, ты помнишь?

      – Типа «Лихорадки субботнего вечера»[1], да? – сказал Билли.

      – Я тебя не слушаю.

      – Белый костюм, золотые цепуры?

      – Я тебя не слушаю.

      – Ну хорошо, хорошо, мир, – сказал Билли.

      Глинн потянулся за кетчупом.

      – Но все же, – сказал Билли.

      – Что – все же? – спросил Глинн.

      – Конечно, я вижу по твоей походке, что ты по бабам мастак и пацанчик четкий[2].

      – Чего это он? – спросил Глинн.

      – Без понятия, – тихо ответил Эллис и отодвинул тарелку.

      Они вышли в ночь, и он закурил. На улице похолодало. Он посмотрел в небо и решил, что может пойти снег.

      – Не стоит так подначивать Глинна, – сказал он Билли.

      – Он сам напрашивается, – ответил Билли.

      – Ничего подобного. И хватит обзывать его голубым.

      – Смотри, Большая Медведица. Видишь?

      – Ты слышал, что я сказал?

      – Да, слышал.

      Они пошли обратно в малярный цех.

      – Но ты видел, видел?

      – Господи боже мой, – сказал Эллис.

      Прогудела сирена, лента конвейера остановилась, и началась суета – люди передавали смену и уходили. Было семь утра, темно, и Эллис попытался вспомнить, когда он последний раз видел солнце. После смены у него было неспокойно на душе. Обычно, когда он так себя чувствовал, то не шел прямо домой, потому что знал – одиночество его достанет. В такие дни он иногда ехал на велосипеде в Шотовер-Вудс или в Уотерперри, просто заполняя часы, накручивая педали, – икры жгло от бесконечных миль. Он смотрел, как утро золотит верхушки деревьев, и слушал птичий хор, теша ухо после заводского лязга. Он старался не слишком задумываться о том, что происходит в природе, – иногда у него получалось, иногда нет. Когда не получалось, по дороге домой он думал о том, что жизнь сложилась совсем не так, как он когда-то ожидал.

      На Каули-роуд оранжевые фонари были раскиданы по смоляной темноте и в тумане памяти брезжили призраки давно не существующих лавок. «Беттс», велосипедная мастерская Ломаса, салон Эстеллы, зеленная лавка Мейбл. Если бы Эллису-мальчику сказали, что лавки Мейбл уже не будет тут, когда он вырастет, он бы ни за что не поверил. Ее место занял магазинчик под названием «Второй заход», торгующий всяким хламом. Как правило, он был закрыт.

      Эллис проехал мимо старого кинотеатра «Регал», где тридцать лет назад Билли Грэм, проповедник, озарял улыбкой с экрана полторы тысячи своих духовных детей. Торговцы

1

«Лихорадка субботнего вечера» (Saturday Night Fever, 1977) – знаменитый музыкальный фильм, этапный для эпохи диско, главную роль исполнил Джон Траволта; саундтрек группы Bee Gees стал в США 15-кратно платиновым, семь месяцев подряд возглавлял чарт «Биллборда» и получил премию «Грэмми» в категории «Альбом года».

2

«I bet you could tell by the way you used your walk / that you were a woman’s man with no time to talk» – видоизмененная цитата из песни Bee Gees «Stayin’Alive» («Оставаться в живых»).