Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации. Квентин Скиннер

более подходящим термином» (Gardiner 1930, p. 93). В результате все авторы наделяют короля главенством в Церкви. В то время как теоретики общего права (такие, как Сен-Жермен) доказывали, что верховенством обладает король-в-парламенте, канонисты, по-видимому, признавали только единоличное главенство и никогда не обсуждали роль парламента в церковных делах (Baumer 1940, p. 58).

      Тем не менее они понимают, что такая трактовка мирской власти вызывает серьезные возражения. Как пишет Гардинер, всякий согласится, «что повиновение должно быть», но «как далеко простираются его границы?» (Gardiner 1930, p. 99). Это ставит вопрос об отношениях между светскими властями и Церковью, который вновь рассматривается в типично лютеранском духе. Все три автора утверждают, что Церковь есть не что иное, как «множество верующих людей» (Foxe 1548, fo 10). Фокс много раз повторяет это определение в первом разделе книги, излагая главные доводы против юрисдикций папы. Не менее решительно то же суждение высказывает Гардинер, который пишет, что Церковь – «не что иное, как собрание мужчин и женщин из духовенства и мирян, объединенных верой Христовой» (Gardiner 1930, p. 95). Этот взгляд позволяет еще раз вернуться к вопросу о королевской супрематии и заявить об абсурдности отрицания того, что король является главой Церкви. Гардинер особенно тщательно подбирает доводы в пользу такого заключения. Никто не отрицает, говорит он, что король – «глава королевства». И все согласны, что под «королевством» понимаются «все подданные во владениях короля». Но, пишет Гардинер, как он уже показал, под Церковью Англии имеются в виду «сегодня те же люди, которые имеются в виду под королевством и главой которых считают короля» (p. 93). Из этого, пишет он, следует «абсурдность и глупость» заявлений, что король может быть «главой королевства, но не Церкви». Но это одно и то же, несмотря на различие в «словесном обозначении» (pp. 93, 97).

      Такие трактовки духовной и мирской власти подразумевали полное отрицание папской власти. Следующим очевидным шагом были прямые нападки на папство. Именно так выстроена аргументация Гардинера, с этого же начинают свои трактаты Фокс и Сампсон. Фокс подробно разбирает идею папской супрематии, указывая, что она породила «ложные традиции», не имеет никаких оснований в Писании и, таким образом, не имеет «силы по закону Божьему» (Foxe 1548, fos 6, 21). Гардинер прослеживает происхождение ошибочной веры в папскую супрематию и настаивает, что «супрематия Церкви Рима в прошлые времена» была всего лишь отражением ее доминирующей роли «в деле проповедования слова Божьего» и «попечения и заботы об имени Христовом» (Gardiner 1930, p. 151). Поэтому полагать, «что Бог сделал епископа Рима главным в том, что касается любой абсолютной земной власти», значит путать все на свете (p. 155).

      Если юрисдикции, на которые притязает папство, были «узурпированы», из этого следует, что отношения между каноническим и общим правом трактовались неправильно. И это последний вывод, который делают все три автора. Обсуждая властные полномочия Церкви, канонисты традиционно различали potestas ordinis и potestas jurisdictionis. Правильность