При свете зарниц (сборник). Аяз Гилязов

и раньше любил одиночество, а с годами вовсе привык быть один. На людях больше молчал. А оставаясь один, мурлыкал песенку Сании:

      Цветов много, но их не рву я…

      Хочу выбрать самый душистый.

      Пока не найду самый душистый,

      Пусть не дует ветер,

      Не облетают цветы…

      Всё-таки жила в нём надежда, что придёт время, кончится война, приедут в деревню Хаерлебанат и Сания. Они встретятся…

      Но цветов становилось всё меньше, а ветры дули всё суровей. Ветры приносили с собой беду за бедой. Когда люди молили дождя, ветры приносили засуху, когда молили ясных дней, ветры приносили град и бурю. Шёл по земле голод. Председателем колхоза давно уже был сухорукий Салих Гильми, которого в деревне ненавидели. Исхак несколько раз пробовал схватиться с ним, защищая женщин, но положение дел это не меняло.

      – Терпи, – уговаривала его мать. – Аллах терпеливых любит. И учись. Если не хочешь, чтобы тобой командовали такие, как Салих Гильми, – учись. Придёт время, ты будешь ими командовать…

      Исхак учился. Весной тысяча девятьсот сорок пятого года он закончил десятилетку. Экзамены на аттестат зрелости должны были принимать учителя с высшим образованием. В школе, где учился Исхак, таковых по военному времени не оказалось, поэтому всех десятиклассников отправили в райцентр.

      Целый месяц Исхак жил в новой школе вместе с ребятами, съехавшимися со всего района, сдавал экзамены. Трудный был месяц, но и он подошёл к концу, экзамены кончены.

      Кончены экзамены!.. Исхак сидел в большом берёзовом парке позади школы. И как уцелели в годины бедствий эти белые нежные стволы, устремлённые к небу? Как хорошо, что у людей и в тяжкие времена не пропадает жалость к прекрасному, хорошо, что сберегли всё-таки этот белоствольный парк… Откинувшись на спинку скамейки, глядя в голубое безоблачное небо, Исхак отдыхал душой и телом.

      Экзамены кончены…

      Свершилась справедливость на земле, зло растоптано в логове его…

      Свобода…

      Свободен теперь Исхак – что хочешь, то и делай, совсем свободен.

      «В движении – благо», – так говорили древние. Но движение должно быть осмысленным. Что ж предпринять?

      Учиться дальше? Остаться в деревне? Съездить летом в те края, где затерялась его черноглазая ласточка Сания?…

      Скрип немазаных тележных колёс отвлёк Исхака от раздумий. Он посмотрел на пыльную дорогу, виднеющуюся сквозь белые стволы берёз, и увидел почтальоншу тётю Нису, ведущую под уздцы почтового мерина. Исхак вскочил и бросился к дороге.

      – Тётя Ниса! Захвати мои вещички домой. Сам я и пешком дотопаю… Сдал экзамены!

      – Сдал? Молодец! Тпру, сатана, то с места не стронешь, то остановиться не может. – Безбровая круглолицая почтальонша с отёкшими толстыми ногами почесала кнутовищем за ухом. – Тпру, говорят тебе, Сулагай!.. Да нет, тяжеловато будет, милок, сегодня. Мерин кожа да кости, а я уж Нурулле обещала захватить его барахлишко. Завтра тебя отвезу.

      Исхак побелел, как бумага.

      – Который