Вершители. Часть 1. Посох Велеса. Евгения Кретова

уложенных на сундуке, подложила одну на жесткую лавку и села на нее.

      Минуту помедлив, вздохнула.

      Положила голову на стол, заглядывая в лицо бабушки.

      Синий шар над ее головой подрагивал, скучая. И неожиданно издал тихий, но отчетливый в ночной тишине гудок.

      – Ш-ш, – шикнула на него Ярушка.

      – Што хотела-то? – отозвалась бабушка Могиня, оборвав очередную порцию храпа на полутоне.

      Ярушка выпрямилась, по-школярски сложив руки на столе.

      – Бабу-уля, я тебя разбудила, прости, пожалуйста…

      Могиня поправила съехавший на лоб платок, насупилась:

      – Ничего не разбудила. Не спала я… Знаешь же, внучка, бяссонница меня измотала в конец.

      Ярушка мельком глянула на синий световой шар, внезапно покрывшийся трещинками. Торопливо продолжила:

      – Ну, все равно, помешала ведь…

      Бабушка кивнула, расправила книжную страницу и начала водить пальцем по ровным кумачовым строкам, проворчала:

      – Шо верно, то верно. Занята я шибко. Так что, не томи, говори, зачем пришла.

      Ярослава набрала побольше воздуха в грудь и выпалила скороговоркой:

      – Бабушка, ты давеча говорила, что прабабушка научила тебя как приметки делать. Так я прошу тебя и меня тому научить. Как там ходы тайные заповедные прокладывать в коридоре том.

      Световой шар приобрел розоватый оттенок, предательски пискнув.

      Могиня медленно подняла глаза на внучку, отодвинула книгу в сторону.

      Ярослава вздрогнула – взгляд у бабушки стал тяжелым, пронизывающим насквозь. В голове, словно в раскрытой книге картинками пронеслись Ярушкины чаяния о славе и могуществе великой ведьмы, владеющей древними знаниями своей семьи, помноженными на опыт и силу крови.

      – А пошто не научить? – медленно растягивая слова проговорила наконец, Могиня. Ярушка не поверила своим ушам, просияла. – Только верно ли поняла я тебя, дитятко: хочешь знания тайные получить?

      Ярушка с готовностью кивнула.

      – А знаешь ли, что за них плата полагается?

      Ярослава снова кивнула, но медленнее.

      – И готова ли ты цену дорогую отдать за знания эти?

      Голос Могини с каждым вопросом звучал все тише, все более пугающе. Ярослава едва дышала.

      – Готова, бабушка, – прошептала она, и сразу поняла, что не спросила – какую цену возьмет с нее бабушка. Сердце заколотилось сильнее в груди.

      Могиня, не сводя пристального взгляда с внучки, между тем, стала по часовой стрелке рисовать круги на столе. Она водила морщинистым крючковатым пальцем по темной поверхности, постепенно увеличивая их размер. Когда она вела рукой в сторону Ярушки, окружность подсвечивалась голубым светом, когда удалялась от нее – красным.

      – Для меня и для тебя станет общей чаша сия, соль и хлеб – одни на двоих, тревоги твои пусть услышу я их.

      Ярослава не могла отвести глаз от этого искрящегося, разрастающегося между ними сине-красного вихря. Голова становилась все тяжелее, а руки будто приросли к столу.

      Девочке