Кодекс писателя. Мария Семикова

Он упорно не желает составлять план. Предпочитает не видеть всех событий и обдумывает конец, когда история исчерпалась. Наш писатель точно такой. Он придумал много историй, но предпочел остаться ребенком в литературе.

      Прокурор усмехнулась.

      – Выходит, сам автор не знает, чем закончится книга.

      Профессор взглядом усадил ее на место.

      – Это единственный выход. Редкий автор может создать хотя бы несколько достойных книг. Обычно это одна, две, не больше. Потом взрыв сменяется скучным ремеслом. Не стоит забывать и то, что одни произведения создаются для удовольствия, другие для перенятия опыта, третьи для открытия нового, четвертые для изменения сознания.

      – Что вы имеете в виду под изменением сознания? – уточнила обвинитель.

      – Данный автор предпочитает четвертый вид и понимает под ним психотерапевтический эффект, например, выхода из сложной ситуации или довольно оптимистичный взгляд на жизнь. Он с легкость скачет по острию проблем и считает неприятности очередным приключением.

      Адвокат поднял руку.

      – Уважаемый суд! Раз речь зашла о психотерапии, у нас есть свидетель. Врач. Этот свидетель не был заявлен ранее, но он здесь, в комнате ожидания. Разрешите задать ему вопросы.

      Судья обратился к профессору.

      – Вы закончили?

      – Да, ваша честь! Если понадобятся какие-то комментарии, я к вашим услугам.

      – Спасибо, займите место в зале. У обвинения нет возражений против допроса следующего свидетеля?

      Прокурор привстала.

      – Нет, ваша честь!

      – Секретарь, пригласите свидетеля.

      Весь первый ряд был свободен. Профессор направился к скамье. Секретарь в это время громко произнесла:

      – В зал суда приглашается свидетель врач-психотерапевт Рамштейн Игорь Осипович.