Правительность. Власть и правление в современных обществах. Митчелл Дин

или медицины). Однако ментальности правления могут включать в себя и нерациональные (a-rational) элементы: политический дискурс и словарь часто опираются на образность и мифологию, которые вызывают – в особенности во времена кризиса, войны или притеснения – сильный эмоциональный отклик, чтобы определить «врага», задать стоящую впереди цель и т. д. Действительно, в подходе самого Фуко классические формы суверенного правления сопровождаются «символикой власти», опирающейся на образы крови, меча и короны[51].

      Можно развить этот тезис о рациональных и нерациональных аспектах ментальностей управления на нескольких примерах. То, как мы размышляем об управлении нациями, обязательно включает в себя знание национальной экономики и ее тенденций. Это знание предоставляется конкретным классом специалистов – экономистами, опирающимися на теоретическое и техническое знание вроде экономических моделей, экономической статистики, прогнозов и т. д. Это знание и выводы из него предоставляются экономистами государственного казначейства или государственного банка, или даже международных институтов, таких как Всемирный банк или Международный валютный фонд. Политики выбирают между разными макроэкономическими стратегиями. Избиратели, в свою очередь, могут выбирать тех должностных лиц, которые предлагают «мягкие» или «жесткие» решения в зависимости от ситуации в экономике. Власти могут заявлять, что из-за экономической глобализации становится все сложнее или даже невозможно управлять национальной экономикой. Однако считается само собой разумеющимся, что необходимо стремиться правильно управлять экономикой – это неотъемлемая черта ментальности национальных правительств. С другой стороны, нация часто отождествляется с «политическим телом», которое можно рассматривать как неприкосновенное, но которое, переживая вторжение врага, инициирует ради своей защиты национальную мобилизацию. Сходным образом международная и внешняя политика часто основываются на геополитической пространственной развертке полушарий (Западное полушарие) и регионов (Средиземноморье, Азиатско-Тихоокеанский регион, Ближний Восток), которая направлена на то, чтобы представить землю управляемой отдельными акторами с определенными целями, и которая опирается на образы сдерживающих друг друга географически смежных сил и мифологию земли и моря (Connery 2001).

      Аналогично если я решусь на диету – это ставшее повсеместным упражнение в самоуправлении – мне придется обратиться к определенным формам знания и экспертизы, предоставляемым диетологами, специалистами по здоровью, пропагандистами последних веяний здорового образа жизни, моими религиозными или духовными убеждениями. В зависимости от того, зачем я сажусь на диету, я могу рассчитать свое потребление холестерина, калории или килоджоули либо же проследить, какая еда приготовлена в соответствии с религиозным законом, а какая им запрещена. Во всех случаях я соглашаюсь на режим диеты по ряду

51

Термин «ментальности управления» впервые появляется в литературе о правительности в основополагающей работе Николаса Роуза и Петера Миллера (Miller, Rose 1990, 1992; Rose 1993). В этом пассаже я постарался дать концептуально ясное толкование этого термина и кратко сравнить его с идеями школы «Анналов» и ранней социологии. Его нет ни в работах Фуко, ни в ключевом для данной области введении Гордона (Gordon 1991). Мишель Сенеляр (Sennelart 2007: 399–400, n. 126) отмечал, что правительность (governmentality) не является гибридом «управления» (government) и «ментальности» (mentality) и что она относится к «правительственный/управленческий» (governmental) как «пространственность» (spa-tiality) – к «пространственный» (spatial) или «музыкальность» – к «музыкальному». Я продолжил использовать термин «ментальности управления» в этой книге, потому что рассматриваю его как один из моментов развития правительности как исследовательского поля. О роли образов, мифа и символизма в конституировании управляемых областей, включая государство, см. (Neo cleous 2003), о роли земли и моря (Connery 2001) и мирового порядка (Dean 2006b).