Лоцман. Джеймс Фенимор Купер

гардемарин. – Дай бог, чтобы он хорошо знал свое дело, ибо, чтобы выбраться с этой мерзкой стоянки, днищу корабля потребуются глаза.

      – Наверно, это он! – воскликнул Барнстейбл, тотчас вспомнив о своих обязанностях.

      Он перекинулся еще несколькими словами со своей собеседницей и, оставив ее в тени изгороди, направился к незнакомцу. Подойдя к нему на расстояние голоса, командир шхуны спросил:

      – Какая вода в этой бухте?

      Незнакомец, который, казалось, только и ждал этого вопроса, ответил, ни секунды не колеблясь:

      – Достаточно глубокая, чтобы те, кто ей доверился, могли безопасно выбраться.

      – Вас-то мне и надобно! – воскликнул Барнстейбл. – Готовы ли вы отправиться в путь?

      – Готов и буду рад! – ответил лоцман. – Мы должны спешить. Я дал бы сотню лучших из когда-либо отчеканенных гиней, лишь бы солнце, которое только что скрылось, светило еще два часа или, по крайней мере, чтобы сумерки длились половину этого времени.

      – Вы считаете наше положение настолько серьезным? – спросил лейтенант. – Тогда прошу вас следовать за этим джентльменом к вельботу. Когда вы спуститесь с утеса, я сейчас же присоединюсь к вам. Кажется, я уговорю еще одного человека отправиться с нами.

      – Время дороже, чем лишние люди, – сказал лоцман, бросив нетерпеливый взгляд из-под нависших бровей. – И за последствия задержки ответит тот, кто ее вызвал.

      – Я отвечу, сэр, перед теми, кто имеет право требовать с меня отчета в моем поведении! – надменно ответил Барнстейбл.

      На этом они расстались. Молодой офицер с нетерпением поспешил обратно к своей возлюбленной, продолжая негодовать и бормоча какие-то проклятия, а лоцман, привычно затянув кожаный пояс вокруг коричневой куртки, в угрюмом молчании последовал за гардемарином и рулевым к вельботу.

      Барнстейбл увидел, что Кэтрин Плауден ждет его в большом волнении, отчетливо отражавшемся в каждой черте ее умного лица. Несмотря на свой хладнокровный ответ лоцману, молодой человек прекрасно сознавал всю опасность даже малейшей задержки, и поэтому, быстро взяв переодетую девушку под руку, он хотел было увлечь ее за собой, совсем позабыв о ее странном наряде.

      – Пойдемте, Кэтрин, – сказал он, – время не ждет.

      – Что за необходимость вам так спешить? – спросила она, останавливаясь и выдергивая свою руку.

      – Вы слышали зловещее предсказание моего рулевого по поводу погоды? Должен признаться, что и я того же мнения: нас ждет грозная ночь, но я не могу жалеть о том, что мы пришли к этим берегам, ибо здесь я встретился с вами.

      – Упаси боже, чтобы кому-нибудь из нас пришлось пожалеть об этом! – сказала Кэтрин, и тревожная бледность прогнала яркий румянец с ее оживленного лица. – Но у вас есть записка – следуйте ее указаниям и выручите нас. Мы охотно сдадимся в плен, если вы и Гриффит будете нашими завоевателями.

      – Что вы хотите этим сказать, Кэтрин? – воскликнул влюбленный лейтенант. – Вы и теперь уже в безопасности. Было бы безумием снова испытывать